Только когда Шмит вместе с почтальоном очутились вне замка, оба они почувствовали, что язык их развязался.
- Что скажете вы, господин Шмит?- обратился Фриц к дворецкому.
- Что, Фриц?
- Кто такой, по-вашему, приезжий?
- Это может сказать только священник!
- Но вы останетесь в замке?
- Ни за что, хотя бы получил даже приказ его светлости!
- И отлично!
- А вы, Фриц, посмотрите, не обратилась ли данная вам золотая монета во что-нибудь другое!..
Фриц разжал руку - золотая монета сверкала по-прежнему.
- И все-таки, - воскликнул почтальон, - я не воспользуюсь ею - нет! Господин Шмит, я попрошу вас передать ее священнику.
Шмит с некоторой боязливостью взял деньги.
- И до свидания! Нам надо спешить! - добавил Фриц, взбираясь на козлы.
Оставшись один, Шмит прежде всего прошел в свою комнату, из окна которой давно уже глядела на все происходившее госпожа Шмит.
- Ну, что? - бросилась она к мужу. - Да что с тобой, Шмит?
Действительно, растерянный вид дворецкого сразу бросался в глаза.
- Госпожа Шмит, - торжественно произнес он, - нашему житью в замке пришел конец!
И Шмит, ежеминутно озираясь, вполголоса сообщил госпоже Шмит обо всем случившемся.
- Можем ли мы остаться в замке? - закончил он свой рассказ.
Госпожа Шмит задумалась. Затем она взяла золотую монету, отданную Фрицем, и, достав склянку со святой водой, покропила ее.
Монета осталась все такою же, какой была, к немалому удивлению дворецкого, со вниманием глядевшего на все действия своей супруги и нетерпеливо ожидавшего ее решения, так как от этого решения зависело все: к сожалению, господин Шмит не имел своей воли. Подумав еще несколько секунд, госпожа Шмит произнесла тоном, не допускающим возражения:
- Шмит, мы остаемся в замке!
Дворецкий только вздохнул.
- Ты сейчас отправишься к священнику и под строжайшим секретом сообщишь ему обо всем случившемся.
- Но если я понадоблюсь господину?
- Я сама выйду к нему!
Шмиту оставалось только повиноваться.
«Строжайшая тайна», сообщенная священнику, через час была известна всему Эйсенбургу. Мнения разделились: одни не доверяли рассказам дворецкого, другие находили, что с его стороны было крайне неблагоразумно оставаться в замке, несмотря даже на положительное приказание священника и решение госпожи Шмит. Но как те, так и другие с нетерпением ожидали дальнейших событий. Эти события не заставили себя ждать, но они были так необыкновенны и таинственны, что взволновали не только жителей Эйсенбурга и соседних деревень, но слух о них распространился даже в соседних княжествах.
