— Ладно, ладно, я сделаю коктейли. — Джелли запустил машину. — Возьмите каждый по пирожному. Зачем спорить? — Он пожал плечами и повторил: — Зачем спорить?
— Может быть, добавите еще яйцо? — сказал Макс.
— Еще яйцо? Хорошо, я положу еще яйцо. Зачем спорить?
Джелли разбил яйцо и добавил его в вертящуюся смесь.
Когда он повернулся к нам спиной, Макси стянул со стойки батончик «Херши». Джелли наполнил нам два больших стакана. Мы сидели, не спеша потягивая коктейль. Макси невозмутимо развернул батончик «Херши» и отломил мне половину. Мы откусывали шоколад и запивали его коктейлем.
Джелли увидел шоколадный батончик.
— Где вы взяли этот шоколад? — спросил он сурово.
Макс ответил преувеличенно обиженным тоном:
— А в чем дело, мистер Джелли? Мы купили его у Спивака, когда брали там газеты.
— Да, — ответил я, передразнивая Джелли. — Зачем спорить? Мы его купили.
— Вы купили его у Спивака? Вы далеко пойдете, два шельмеца, вот что. — Он смотрел на нас в праведном негодовании.
— Как тебе это нравится? Он назвали нас шельмецами, — насмешливо произнес Макси.
— А как насчет вас самих, мистер Джелли? Вы что, так законопослушны? — спросил я.
— Законопослушен? — переспросил он.
— Я хочу сказать — вы сами так честны, что можете называть нас шельмецами?
— Так ты это имеешь в виду, говоря «законопослушен»?
— Да, я это имею в виду, говоря «законопослушен».
— Значит, я законопослушен?
— Нет, вы, как и все остальные, преступник.
— Преступник? Что это значит — преступник?
— Это значит — вор, мошенник, шельма.
— Вы воруете, а меня, честного человека, который не ворует, который ходит в синагогу, называете шельмой? Преступником? Почему? За что? — Он возмущенно смотрел на нас.
— Мы украли для вас газеты, это вы нас послали. Вы покупаете то, что мы воруем, выходит, вы такой же, как мы, то есть преступник, — объяснил я.
— Значит, ты думаешь, ты очень умный. Переворачиваешь все с ног на голову, так что я выхожу шельмой, а вы не шельмы. — Он хихикнул. — Ладно, ладно. — Джелли воздел руки кверху, делая вид, что ничего не понял. — Пусть я буду преступник, а вы хорошие ребята. — Он засмеялся. — Ты все переворачиваешь наоборот; ты — умный паренек. Ты работаешь своей башкой, да, Лапша?
— Да, я работаю своей башкой, и вы прекрасно поняли, что я хотел сказать, — вы… вы…
Я уже хотел сказать «шмак»[4], но потом вспомнил о Долорес. Этот шмак в один прекрасный день мог стать моим тестем.
Макс попытался ему объяснить:
— Слушайте, Джелли, Лапша хочет сказать, что, когда вы у себя в задней комнате устраиваете игорный притон, это незаконно.
