МИЛГРЭМ: Методы сбора информации всегда следует согласовывать с решаемой задачей, и не все жизненные явления можно воссоздать в лаборатории. Часто приходится сталкиваться с задачей лицом к лицу, а чтобы задать человеку вопрос, лицензия не нужна. Мой стиль эксперимента нацелен на выявление социального давления, влияния которого мы не замечаем.
К тому же эксперимент осязаем – своими глазами видишь, как люди себя ведут, а это наталкивает на открытия. Вопрос в том, чтобы сводить вопросы на уровень, где они становятся очевидными, делать процессы видимыми. Социальная жизнь очень сложна. Все мы – хрупкие создания, запутавшиеся в паутине общественных ограничений. Эксперименты часто служат прожектором, который освещает мрачные аспекты бытия. А я уверен, что ящик Пандоры скрыт прямо под поверхностью повседневной жизни, так что нередко стоит лишь усомниться в том, что кажется тебе самым очевидным. И найдешь такое, что сам удивишься.
ТАВРИС: Например?
МИЛГРЭМ: Недавно мы изучали обстановку в метро – характернейший аспект нью-йоркской жизни. Если задуматься, что в час пик совершенно незнакомые друг другу люди прижаты друг к другу в шумном душном вагоне, и их со всех сторон толкают локтями, просто поразительно, что в метро так мало агрессии. Эта ситуация на диво регламентированная, и мы попытались разобраться, какие нормы позволяют держать ее под контролем. Для начала лучше всего было подойти к проблеме упрощенно, без лишних хитростей, поскольку хитрости слишком многого требуют от структуры, которую хочешь осветить.
ТАВРИС: Что же вы сделали?
МИЛГРЭМ: Я предложил студентам просто подойти к кому-то в вагоне и попросить уступить место. Сначала группа отреагировала точно так же, как и вы, – расхохоталась. Многие студенты подумали, что жители Нью-Йорка ни за что не уступят место незнакомому человеку только потому, что их об этом попросили. Затем мои студенты сделали еще кое-что, выдавшее их предвзятое отношение. Они сказали, что в таком случае нужно обосновать просьбу, сослаться на нездоровье, тошноту, головокружение, – они предполагали, что самой по себе просьбы будет недостаточно, чтобы заполучить место. Третья подсказка: я спросил у группы аспирантов, кто вызовется добровольцем, но они en masse сжались и попрятались. Очень красноречиво. Ведь им нужно было всего-навсего обратиться с тривиальной просьбой. Почему эта перспектива так их пугала? Иначе говоря, сама формулировка исследовательского вопроса генерировала эмоциональные подсказки для ответа на него. Наконец один храбрец по имени Айра Гудман взял на себя эту геройскую задачу и отправился на подвиги в сопровождении соученика-наблюдателя. Гудман должен был обращаться с этой просьбой очень вежливо, но не приводить никакого обоснования и охватить 20 пассажиров.
