Макдональд, английский посол в Токио, игравший там ту же (правда, хорошо скрытую) роль, что Гаяси в Лондоне, тотчас дал знать в Лондон, что "различие интересов" в русском правительстве явится "камнем преткновения" в "миролюбивых" попытках Японии и что, по его мнению, "хорошо было бы оказать давление на русское правительство, чтобы оно унифицировало эти интересы и трактовало Японию более серьезно, иначе гнев народа может оказаться слишком сильным испытанием для несомненно мирных намерений ее правительства" +32. В момент отъезда Николая с Ламсдорфом за границу (в конце сентября) Алексееву и Розену в Токио были уже даны инструкции о встречных предложениях, но даже во французском посольстве в Петербурге за 15 дней до срока эвакуации была "полная неизвестность относительно решения, какое примет Николай на этот счет". "Уже несколько недель дальневосточный отдел министерства был без работы", из Пекина и Токио не поступало ни одной телеграммы, и Ламсдорф был в абсолютном неведении о положении вещей. Бутирон из его намеков мог понять только, что эвакуации не будет и что Алексеев должен теперь найти какой-то "дипломатический выход" (это то, что говорил раньше Бомпар: "Маньчжурия есть и останется русским владением"). И тем не менее Ламсдорф на прощание повторил ему свою давнюю песню: "Все зависит от позиции Алексеева в отношении Кореи. Ступит он ногой на эту усеянную ловушками территорию - и отсюда может выйти война" +33.
Такой же "корейской" концепции конфликта держался всегда и русский посланник в Токио барон Розен, сменивший там Извольского в начале 1903 г., не как представитель тогда еще не существовавшего "нового курса", а как знаток Японии (в 90-х гг. он был там посланником и успел завязать широкие связи) и провозвестник согласительной политики. Выработанные им вместе с Алексеевым в Порт-Артуре (24 сентября - 2 октября) "встречные предложения", как и надо было ждать, совершенно обходили маньчжурский вопрос. И "основа" дальнейших переговоров представилась в следующем виде:
ЯПОНСКИЙ ПРОЕКТ ОТ 12 АВГУСТА
1. Взаимное обязательство уважать независимость и территориальную неприкосновенность Китайской и Корейской империй и поддерживать начало равного благоприятства для торговли и промышленности всех наций в этих странах.
2. Обоюдное признание преобладающих интересов Японии в Корее и специальных интересов России в железнодорожных предприятиях в Маньчжурии и права Японии принимать в Корее и права России принимать в Маньчжурии такие меры, какие могут оказаться необходимыми для охраны их соответственных выше определенных интересов, подчиненных, однако, постановлениям 1-й статьи настоящего соглашения.
