Ее мысли перешли на незнакомый язык, и Хищник перестал что-либо понимать. Когда истерика прошла, она припомнила на своем иностранном языке, что видела его на улице.
Хищнику пришлись по душе необычные вкусовые качества последней трапезы, и он решил на несколько дней задержаться. Он снял номер в гостинице на Мейн-стрит.
Потом задумчиво раскинул и потянул к себе сеть:
«… брбрбрвмордубрбрческийбрбрбрбрчеш…»
«…спустить в подвал и выбить все дерьмо из проклятого чешского ворюги проучить его будет знать как шарить по товарнякам в моем районе…»
«… брбрбрбрбрбр…»
«…позвонить мистеру Райану в Шекаго пусть скажет тем подлым шулерам кто здесь имеет право держать игру ентой дыре в лесах черт подери не буду платить откупные ежели нет никакой защиты…»
Хищник прислушался к этому последнему: кажется, пахло деньгами, а деньги могли понадобиться, если вдруг захочется посидеть здесь подольше.
Он ошибочно думал, что жители городка, все эти восточноевропейцы, были похожи на бродяг и нищих, которыми он подкармливался на дорогах в юные годы — глупые и не представляющие никакой опасности, глупая и ничего не подозревающая дичь, что в конце концов одно и то же…
Утром он не нашел в местной газете ни слова о смерти юнца с квадратной головой и пришел к выводу, что гибель его практически никто не заметил. Он был прав — газета ничего не заметила. Газету издавали угольная и сталелитейная компании, и предназначалась она для руководства и бригадиров, чистокровных американцев. Но другой город, тот, где не было ни законов, ни полиции, тот город, куда еженедельную газету или две доставляли из соседнего городка, все отлично заметил. Корни другого города уходили на две тысячи лет в прошлое — такие нелегко выкорчевать. Хищник, однако, не подозревал, что другой город существует.
В тот вечер он подкрепился беспечной молоденькой проституткой. Перед тем, как приступить к ужину в ее комнатке, он огорошил и привел девушку в восторг пачкой десятидолларовых купюр. И снова он ощутил восхитительную разницу между вкусом местных жителей и обитателей больших городов…
Утром Хищник счел, что никто опять ничего не заметил. И верно, упорядоченный город, не желая признавать, что по его улицам разгуливали шлюхи и их находили мертвыми, сунул дело под сукно и забыл о нем; только участковый полицейский, настоящий американец, еженедельно собиравший с погибшей девушки дань, пожалел о ее смерти.
Но другой город, неизвестный Хищнику, ходил ходуном. Делегация горожан отправилась к единственному официальному лицу этого города. Увы, тот был молод, получил американское образование и, возможно, даже не понимал некоторые важные вещи, ибо сказал:
