– Заметано, мистер, – пацан подхватывает бумажку и срывается с места.
Зачем вам жить, если мы похороним вас всего за $49.50…
Это из «Однажды в Америке», Серджио Леоне. Вопрос не на сорок девять пятьдесят – на миллион долларов.
– Все чисто, мистер!
Пацан получает свои законные пятьдесят баксов и срывается с места. Выхожу и я – мне надо в Рокафиоре Сошиал Клаб. Вон там, на углу…
Я прохожу улицу и стучусь в дверь.
И увидел Господь, что велико развращение людей на земле…
Бытие 6:5
– Как ты?
– Феды на хвосте, а так все нормально.
– Феды? Что же ты натворил?
– Просто жил своей жизнью.
Это не из Серджио Леоне. Это диалог из моей жизни.
Мой тесть Нико Рокафиоре, коренастый, лысоватый, крепкий как бык итальянец лет семидесяти, держит Рокафиоре Сошиал Клаб в Маленькой Италии. Нет, он не мафиози, просто он кормит людей и импортирует кое-какие фермерские продукты из Италии. Ну, а то, что у него в заведении кормятся самые разные люди… что ж, всем надо где-то питаться, верно?
Фотография его младшей дочери Моники у него стоит на столе, Моника в белом платье, это день ее первого причастия. Ни тесть, ни я не смотрим на это фото. Точнее, стараемся не смотреть…
Знакомьтесь, Моника Рокафиоре. Неаполитанка, но американка во втором поколении, ее родители приехали в Штаты в семидесятые. Тридцать девять лет, самая привлекательная женщина в штате в своей возрастной группе. Она и десять лет назад тоже была самой привлекательной женщиной – только не в своей возрастной группе, а во всем мире. По крайней мере, для меня.
Мы познакомились с ней, когда я еще жил в Панаме, она улаживала кое-какие дела с вложениями в недвижимость для своих нью-йорских клиентов. В Панаме ведь очень дешевая по американским меркам жизнь – причем довольно качественная, все-таки многолетнее американское присутствие в зоне Канала сказывается. Мы познакомились, после чего я стал ее гражданским партнером – тут так называется гражданский брак. В этом браке родился Константин, мой сын. Точнее, теперь это ее сын. Ее и ее новой гражданской партнерши по имени Карла Ди Белла, бывшей гражданской активистки, а теперь конгрессвумен от штата Нью-Йорк. Карла, кстати, тоже ушла из нормальной, разнополой семьи, после того как почувствовала, что она «не такая, как все». Или после того, как почувствовала, что ее гражданская активность выливается во что-то большее и есть возможность сделать политическую карьеру. Но для этого надо уйти из нормальной семьи и стать лесбиянкой. Еще и публично вывалить из корзины все грязное белье, которое в ней скопилось за время ее брака с мужем-миллионером, который давал ей возможность шикарно жить и тратить время на помощь бездомным ЛГБТ – вместо того чтобы работать на двух работах и платить ипотеку за дом.
