Изабелла тем временем наряжается, готовясь к встрече с беем, любуется собой в зеркале, поучает Эльвиру, потом велит ей остаться и посмотреть, как следует обращаться с мужчинами. Линдоро, с которым она успела перекинуться парой фраз, объясниться и сговориться, неподалеку.
Мустафа отправляется пить кофе, он берет с собой Таддео, которому надлежит по знаку (чиху) бея уйти и оставить его наедине с красавицей. Полюбезничав с Изабеллой, Мустафа чихает, но Таддео не уходит, сделав вид, что не слышит. Мустафа выходит из себя, Изабелла и еще подливает масла в огонь, позвав Эльвиру и уговаривая бея с ней помириться. Рассерженный Мустафа напускается на всю компанию, нечего держать его за идиота.
Изабелла разработала план, как околпачить бея и бежать вместе со всеми итальянскими рабами, Линдоро и Таддео должны помочь ей, второй при этом не подозревает, кто первый, и считает, что Изабелла старается ради него. Следует известный терцет Мустафы, Линдоро и Таддео, итальянцы сообщают бею, что Изабелла его любит и хочет, чтобы он стал ее «паппатачи», Мустафа готов на все, но хочет тем не менее знать, что это такое, и ему вдохновенно объясняют, что паппатачи – любимцы женщин, живут среди красоты и и ласки, а главное их занятие – есть, пить и спать. Мустафе все это весьма по душе, и он радостно соглашается вступить в ряды паппатачи. Ему сообщают, что будет торжественная церемония посвящения и клятва.
Появляются итальянские рабы во главе с Изабеллой, которая призывает их не много, не мало, а подумать о родине и исполнить свой долг, все на все готовы.
Начинается церемония, задуманная для того, чтобы облегчить побег, переодетые итальянцы со свечами собираются вокруг «новобращенного», Мустафе зачитывают слова присяги, он клянется ее соблюдать, в том числе «смотреть и не видеть, слушать и не слышать» и тому подобное. Его сажают за стол вместе с «Великим Каймаканом», пока он ест, итальянские рабы тихонечко перебираются на готовый к отплытию корабль, за ними следуют Изабелла с Линдоро, при этом прекрасная итальянка называет возлюбленного по имени, и Таддео наконец догадывается, что остался в дураках. В дураках – ладно, да, но только не в Алжире, поколебавшись, он бежит вслед за прочими, и корабль снимается с якоря.
Вбегают Эльвира, Зульма и Али, поглощенный своей ролью паппатачи Мустафа не сразу понимает, что его обвели вокруг пальца, но гнаться за беглецами уже поздно, и он просит жену простить его.
