Молодого Майзеля, ничего не подозревавшего, задевало его неприветливое отношение, и он решил устроить свое собственное домашнее хозяйство. Молодая пара нашла себе другое жилье. Майзель унаследовал лавочку своей матери и вскоре мог без поддержки тестя заботиться о своем собственном доме и доме его родителей. Со временем дом Майзеля стал убежищем для нуждающихся и угнетенных.
Однажды, когда Майзель был в своей лавке, туда пришел одетый в дрянную рубаху крестьянин, чтобы купить какую-то мелочь. Выбрав все нужное, он сказал: «Мне сейчас не хватает денег, но эти вещи мне очень нужны. Вы не можете немножко повременить?»
«Если вам эти вещи действительно так нужны, то я их дам и бесплатно. Хоть я вас и не знаю, но вы меня не обманете», — сказал ему Майзель. Крестьянин, явно довольный, предложил выгодную сделку. У него дома многие годы стоит огромный железный сундук, который никто не может открыть. Этот сундук, который ему самому не нужен, он продаст на вес. Вскоре он доставил сундук в лавку, где его с трудом положили на весы. Подсчитав сумму, крестьянин очень обрадовался, что ему вдобавок к долгу заплатят еще несколько монет.
Маизель попытался открыть сундук, и это ему легко удалось. Оказалось, что он доверху наполнен какими-то свертками. Он поспешно развернул один из них и увидел куски золота. Маизель спрятал их в тайном месте, не сказав никому ни слова. Он остерегался выдать эту тайну, думая, что крестьянин вернется и потребует сундук обратно.
Прождав целый год, Маизель решил, что имеет право на применение подаренного Богом имущества. Он принес часть золота раввину и попросил построить синагогу, но так, чтобы никто не узнал его имени.
Раввин удивился скромности этого человека, дал ему благословение и обещал, что сделает все так, как тот желает.
Наконец строительство завершилось, и в один прекрасный день синагога была освящена. На церемонии присутствовали знатнейшие жители города. Раввин выступил с трогательной речью, в конце которой заставил Майзеля выйти к народу и объяснил, на чьи средства выстроен храм. Как только раввин закончил речь, восхищенный тесть бросился к своему зятю и молча обнял его.
Всю свою последующую жизнь Мордехай Маизель был богатым человеком, но оставался таким же набожным и скромным, как и раньше. Он никогда не согласился принять какой-нибудь должности или чина. Его скромность восхваляется пражскими евреями до сих пор: «У Майзеля даже нет своего места в синагоге». О его добрых деяниях можно до сегодняшнего дня прочитать в Майзеловой синагоге, в вытесанных на мраморе еврейских стихах.
