Когда мы просмотрели эту книгу, мы обнаружили очень чёткие эпизоды, в которых чёрная пропаганда ЦРУ — секретная информация, которая была разработана в соответствии с подковёрным планом действий, чтобы распространять её в европейских газетах — была собрана и опубликована в этой книге. Многое из этого было выдумано. Многое было чистым вымыслом. Мы ему говорили об этом упор. И мы даже заставляли оперативных работников говорить Биллу Кейси об этом. Я подумал, что это может оказать влияние, но мы все были уволены. Кейси так решил. Ложь стала реальностью. (Curtis 2004)
Другой пример неоконсервативного мышления, которое не даёт дороги фактам. Глубина мышления Ледина, или его отсутствие, проявилась в его следующем комментарии:
ЦРУ отрицало это. Оно пыталось убедить людей, что мы были на самом деле сумасшедшие. Я имею в виду, что оно никогда не считало, что Советский Союз был движущей силой в международной террористической сети. Оно всегда хотело верить, что террористические организации были только то, чем они представлялись: это местные группы, которые пытаются отомстить за ужасное зло, которое им сделали, или пытаются исправить ужасные социальные условия, и тому подобное. И ЦРУ действительно купилось на эту риторику. Я не знаю, какой у них мотив. Я не знаю, какие мотивы у людей, и вряд ли когда-либо узнаю. И я не очень беспокоюсь о мотивах. (Curtis 2004)
Предполагается, что Кейси удалось найти академика, чтобы создать документ, показывающий, что «террористическая сеть» действительно существует. С таким документом Кейси, наконец, смог оказать достаточное давление на Рейгана, чтобы убедить его подписать конфиденциальный документ по финансированию тайных войн, чтобы противостоять этой угрозе со стороны Советского Союза (Curtis 2004).
Когда собственные внутренние проблемы для Советского Союза стали главными, и Рейган последовал за своими лучшими инстинктами, чтобы привлечь новое руководство в Москве к переговорам о мирном и взаимовыгодном выходе из холодной войны, неоконы утверждали победу своей агрессивной политики, основанной на более опасной мифологии (Matlock 2010).
Когда люди, контролирующие внешнюю политику в Америке, считают, что нельзя иметь существенную или многозначительную идентичность без чего-то или кого-то противостоящего — иными словами, когда враг исчезает, как это имело место после окончания холодной войны — наступает экзистенциальный кризис. Как наблюдали многие аналитики в разгар глобальной войны с террором, если только заменить слово «террористы» на «коммунисты» во всех строках сценария, фильм останется в значительной степени тем же самым.
