Меня в классе не любили. Да что там! В местной иерархии я занимал самый-самый низ. Даже к Сёме Сухачёву – распоследнему двоечнику, чьи плечи вечно усыпаны перхотью, – относились лучше. Я же в глазах общественности был не только полный идиот, который двух слов связать не в состоянии, но ещё и псих законченный. В общем, фрик по всем фронтам.
– Белов! Go to the blackboard[25]… – требовательно повторила англичанка.
А я окаменел.
– Is he absent today?[26]
– Да нет. Не эбсент. Вон он, у окна сидит, – ткнул в меня пальцем Рогозин. – Но он не выйдет.
– Почему? – Англичанка так удивилась, что перешла на русский.
И наши затараторили наперебой:
– Псих потому что.
– Он никогда не отвечает…
– Псих и придурок.
– Он не знает…
– Да он вообще ничего не знает! И по-русски тоже…
Англичанка подошла к моей парте, последней в крайнем ряду, где я сидел в гордом одиночестве – со мной, понятно, никто сидеть не желал. Встала, скрестив руки на груди. Вроде невысокая и худенькая, а нависла, как скала. Я инстинктивно съёжился.
– Хотя бы из-за парты ты можешь встать, когда тебя учитель спрашивает?
Я молчал. Не двигался. Тело мне неподвластно. Внутри всё оцепенело, будто меня льдом сковало. И голос её доносился словно через километровую толщу воды – глухо и искажённо. Лишь сердце моё бухало, да так оглушительно громко, что, казалось, всем вокруг слышно. Стремительно нарастала паника, хотя со стороны всё выглядело так, точно я впал в анабиоз, потому что и пальцем не мог шевельнуть.
Подобное со мной случается, и довольно часто. Стоит только разволноваться, порой даже из-за мелочи. Своеобразная защитная реакция организма на слишком яркие внешние раздражители. Так говорит мой психотерапевт, к которому меня упорно водит мама. Насчёт «защитной» я бы с ним поспорил. Что это за защита такая? Мимикрировать под ничто? Под неживое? Чтобы окружающие потеряли интерес и оставили в покое? Будь моя воля, я бы для себя выбрал какую-нибудь другую защитную реакцию. А то сижу всякий раз полено поленом, даже шелохнуться не могу. Но это ещё не самое плохое. Главная мука – в самый пик волнения или тревоги я слышу, а порой и вижу Её. Она является ко мне вот уже… в общем, сколько себя помню.
Маленьким всерьёз верил, что она – чудовище и такая же реальная, как я сам. Теперь-то понимаю, что это всего лишь неконтролируемая галлюцинация. Но, поверьте, от этого не намного легче. Психотерапевт утверждает, что жуткое видение – следствие моих скрытых страхов. А я вот думаю, что всё наоборот. В смысле, все эти самые страхи, комплексы и срывы – как раз таки из-за Неё. Господи, да я бы посмотрел на этого всезнайку, если бы Она явилась к нему, как ко мне! И послушал бы потом его заумные рассуждения.
