– … и она мне говорит такая… – смеясь, рассказывал Костя очередную байку про какую-то девчонку, но вдруг осёкся. Уставился на молчавшего всю дорогу Ромку. В принципе Ромка почти всегда помалкивал – обычно он слушал Костю, понимая, что вряд ли его рассказы заинтересуют друга. Что такого он мог поведать? Нигде не был, ничего особенного не видел и не знает. А вот Костя наоборот – у него что ни день, то приключение. Да и рассказчик из него замечательный – все, не только Ромка, заслушивались. Но сейчас Ромка молчал совсем иначе, как-то тяжело, давяще. Костик отвёл глаза, вздохнул и уже другим голосом, не весело и не беспечно, зато как-то искренне, что ли, спросил:
– Ты из-за дня рождения этого дурацкого такой? Думаешь, наверное, что я не хочу тебя звать? Зря. Хочу, конечно. Приходи! Просто я думал, там будут… Впрочем, неважно. Ты приходи. Обязательно приходи. К шести. Хорошо?
Когтистое чувство, терзающее Ромку, медленно и верно отступало.
– Придёшь? – спросил Костя.
А у Ромки, что называется, в зобу дыханье спёрло – только и смог, что кивнуть.
– Только ты это… не приходи в школьном костюме, а? Мне-то пофиг, а вот девчонки… им же рты не заткнёшь. А давай я тебе какую-нибудь свою футболку дам? Или кофту?
Ромка отказался. Зачем? У него же есть часы. Тем более подарок Косте надо добыть. Подарок! У Ромки голова пошла кругом – что же подарить такого необыкновенного, нужного, ценного? Чтобы удивить Костю. Чтоб запомнилось навсегда. Ромка бродил по центральному универмагу, придирчиво оглядывая полки с видеокассетами и новомодными дисками, приставками, часами, забрёл в отдел музыкальных инструментов. Подарить бы ему гитару! Акустическую! Вот бы все обомлели! Но только стоила она очень дорого, её потом наверняка хватились бы. Да и как объяснить, откуда у него такая дорогая вещь? А потом взгляд упал на соседнюю стену, где была выставлена всевозможная неформальная атрибутика. Сам-то Ромка был к этому равнодушен, но знал, что Костику такое нравится. И тут он увидел футболку, чёрную, с белым принтом – портретом Курта Кобейна, фронтмена «Нирваны», любимой группы его друга. Костя знал все их песни, даже английский выучил специально, чтобы не только наигрывать, но и худо-бедно петь. Вся его комната сплошь была увешана постерами с Кобейном. А прошлым летом Костя даже перестал стричься – задумал отрастить волосы по плечи, как у его кумира. Но в сентябре директор вызвал Костиных родителей на ковёр и сделал внушение, после чего их сын два дня не ходил в школу – отстаивал идеалы. Не вышло. Чем уж там воздействовали родители, Ромка не знал, но на третий день Костя пришёл со спортивной канадкой. Но причёска не суть – пристрастию своему он всё равно не изменил.
