Введение во храм — праздник деятельного восхождения
Наши праздники — события духовные, их нужно праздновать соответствующим образом и понимать суть происходящего. Поэтому у каждого праздника есть период приготовления, назовем его предпразднество, и период попразднества.
Праздник Введения во храм — это праздник деятельного восхождения к Богу. Маленькая девочка Мариам, отделившись от рук Своих родителей, побежала вверх по ступеням Иерусалимского храма, где ждал ее первосвященник. Это есть некий образ нашей жизни.
Идеальная жизнь — это движение вперед и вверх. Там, наверху, нас ожидает Первосвященник, Архиерей грядущих благ, вошедший во Святая Святых Своею Кровью — Господь Иисус Христос, Начальник Нового Завета. Он наверху, а мы движемся к нему снизу вверх, и души наши похожи на маленького ребенка. И мы стремимся на руки к нашему Небесному Царю, что, собственно, и символизируется праздником Введения во храм.
В Псалтири царя Давида есть пятнадцать или шестнадцать так называемых степенных псалмов, или песней степеней (119–133 псалмы. — Прим. ред.). В Иерусалимском храме было шестнадцать ступеней и, поднимаясь на каждую ступень, люди прочитывали или пропевали определенный псалом. Эти псалмы символизируют собой такое деятельное восхождение к Богу. Их нужно читать в праздник, и нужно читать в домах своих.
Я рад тому, что вы любите храм Божий, приходите молиться, потому что человек живет, пока молится. Потом, когда не молится человек, он живет уже по инерции. Когда инерция иссякает и трение о воздух останавливает его, он начинает гнить. Не молящийся человек — это гниющий человек или движущийся по инерции. Поэтому у нас с вами нет больше ничего настоящего, твердого в жизни, кроме молитвы.
Поэтому, пока мы будем молиться, мы худо-бедно будем жить. Когда мы прекратим молиться, откажемся от молитвы — устанем, или соблазнимся чем-то, или будем обмануты диаволом, Бог да сохранит нас от этого, — то сначала мы будем радоваться, что получили некую свободу от духовных упражнений. Все обманутые диаволом и отведенные от Бога сначала претерпевают период такого безумного веселья — наконец-то мы сбросили с себя средневековые узы, мы перестали упражняться в благочестии, мы просто начали жить и радоваться этой жизни. Но это кратковременный период. А потом начинаются настоящие скорби, которые уже не заканчиваются. Покуда молится человек — он жив. Жизнь — это не место наслаждений.
Хотелось бы, конечно, радоваться всегда, но радость обещана только тем, кто исполнил заповеди. Им сказано:
