Когда тебе далеко за сотню лет, ты начинаешь ценить собственное время и собственные слова. Ты предпочитаешь тратить свое время лишь на то, что тебе дорого. Без разницы, что или кто это. И слова… Ты перестаешь произносить их недостойным или невыгодным. И я слишком сильно любил Марианну, чтобы говорить то, что не имело смысла.
„Я сойду с ума, если ты меня разлюбишь. Я, наверное, убью тебя, если кто-то другой…“
Наверное, это была её главная ошибка — не принимать всерьёз моих слов.
„Я люблю тебя. Ты понимаешь, что я до боли люблю тебя, малыш? Я люблю тебя так сильно, что иногда мне кажется, я могу причинить тебе боль.
— Боль? Ты всегда такой нежный, такой ласковый… ты не сможешь причинить мне боль. Не мне“.
Никто и никогда так не ошибался, как она в эти мгновения. Наивная влюблённая девочка, услышавшая меня, но отказавшаяся поверить. Пока я сам не переубедил её. Её и себя, так как тоже не мог представить, что смогу сотворить подобное.
Когда впервые ударил её, почувствовал, как ладонь обожгла мою щёку. Она ушла, а я всё ещё чувствовал, как горит кожа на лице, обнажая гнилые кости. Никогда я не ненавидел себя больше, чем в тот день. Поднялся к себе, чувствуя, как колотит тело крупной дрожью, как вырываются изнутри языками пламени вонючий смрад ненависти. Так она вырывалась наружу. Оседала серой завесой на стенах дома и шторах, проникая едким дымом во все щели здания, чтобы навсегда остаться здесь. На том пепелище моей грёбаной семьи. Ненависть, поселившаяся во мне, когда раз за разом просматривал плёнку, на которой моя жена убивала моего отца. Хладнокровно. Быстро. Настолько быстро, будто его жизнь, моя жизнь не имела для неё никакого значения.»
Зачистки начались внезапно. Без предупреждения. Мы не успели даже созвать Совет клана, я уже не говорю о Совете всего Братства. Первыми были казнены самые древние вампиры нашего клана. Одна из самых влиятельных семей — Оранские, потомки принца Люксембургского, принимавшая самые первые законы Братства вместе с Самуилом несколько веков назад, всенепременные члены Совета, без них не проходило ни одно заседание. Их нашли обезглавленными в собственном доме на окраине Лондона. Серафим назвал это казнью, потому что никто и не думал заметать следы. Нейтралы оставили свою «черную метку» — у трупов вскрыта грудина и отсутствует сердце, как доказательство того, что это законная кара. Всех Оранских обезглавили хрустальным мечом. Тогда мы еще думали, что это единичный случай, отправили запрос в Нейтралитет, но ответа не получили. Наше письмо вернулось с пометкой о том, что все мейлы правящего клана занесены в черный список.
