Из глубины глубин | страница 27
— Рыба ты или растение? — спросил он. — Или ты просто человеческая выдумка? Тогда тебе не поздоровится!
Телеграфный кабель безмолвствовал: он хоть и разговаривает, да не так: он передает человеческие мысли, которые пробегают в одну секунду сотни миль.
— Или отвечай, или мы загрызем тебя! — крикнула свирепая акула, а за нею повторили то же и остальные: — Или отвечай, или мы загрызем тебя!
Но кабель не двигался, он думал свое. И как ему было не думать, если он был полон мыслями! Он думал: «Грызите себе на здоровье! Испортите — меня вытащат да исправят! Случалось это с нашим братом, хоть и не в таких больших морях!»
Вот почему он и не отвечал. К тому же он был занят другим — телеграфировал; он ведь лежал здесь на дне по служебной обязанности.
А над морем «заходило солнышко», как выражаются люди; оно горело, как жар, и облака на небе тоже горели, как жар, одно великолепнее другого.
— Теперь нас осветит красным огнем! — сказали полипы. — Тогда, пожалуй, и эту штуку будет виднее, если это вообще нужно.
— Ату его! Ату его! — закричал морской кот, оскаливая зубы.
— Ату его! Ату его! — закричали меч-рыба, кит и морской угорь.
Все бросились вперед, морской кот впереди всех, но только что он хотел укусить кабель, как меч-рыба сгоряча угодила ему своим мечом прямо в зад! Это была большая ошибка, и морской кот так и не укусил кабель, — ослабел!
Пошла кутерьма: большие и малые рыбы, морские огурцы и моллюски сталкивались, тискались, давили, мяли и пожирали друг друга. А кабель лежал себе смирнехонько и делал свое дело. Так оно и следует.
Над морем спустилась ночная тьма, но в море засветились мириады живых маленьких созданьиц. Светились даже раки величиной меньше булавочной головки! Диковинно, но это так!
Обитатели моря смотрели на кабель. Что же это за штука?
Да, вот был вопрос!
Тут явилась старая морская корова; люди зовут ее «морского девой» пли «водяным». Это была особа женского пола, с хвостом, двумя короткими лапами для гребли и висячими грудями; голова ее была покрыта водорослями и паразитами, чем она очень гордилась.
— Хотите вы знать, в чем дело? — сказала она. — Я одна могу дать вам объяснение. Но я требую за это свободного пастбища на дне морском для меня и всех моих. Я такая же рыба, как и вы, а благодаря упражнению стала и ползучим животным. Я умнее всех в море, я имею сведения обо всем, что двигается внизу и наверху. Штука эта, над которой вы ломаете себе головы, явилась сверху, а все, что является оттуда, — мертво или сейчас же умирает, становится бессильным. Так пусть она себе лежит! Это человеческая выдумка и больше ничего.
