— Разве они не сбежали?
— Они отправились в Амстердам, как и хотели сделать это неделю назад, и возвратились в Париж, как только им посоветовала голландская полиция.
— Полиция действовала от вашего имени? И не обещала при этом, что их не будут трогать? И еще: разве на руках господина Алваредо не было перчаток?
— Да, были.
— Они найдены?
— Вчера вечером их обнаружили в Орли, но следов пороха на них не было.
— А мадам Наур, которая собиралась уходить, разве была не в перчатках?
— И на ее перчатках тоже нет следов пороха.
— А вы уверены, что это были те самые перчатки?
— Это подтверждает горничная.
— Вначале вы говорили о трех свидетелях. Полагаю, третьим является Нелли Фелтхеис, не так ли?
— Она ожидала окончания объяснения в коридоре второго этажа и услышала два выстрела.
— Она заявила полиции об этом уже в субботу?
— Вас это не касается.
— Можете ли вы, по крайне мере, сказать, где она провела воскресенье?
— В «Отель де Лувр» вместе с хозяйкой и ее подругой.
— Кроме вас, к ним кто-нибудь приходил? Думаю, вы беседовали с ними в отеле, так же, как допрашивали меня на авеню Парк-Монсури.
— Во второй половине дня к ним приходил господин Алваредо.
И тогда Уэни сухо заключил:
— С меня довольно. Отныне я буду говорить только в присутствии адвоката.
— И все же есть вопрос, который я вам задавал и считаю необходимым повторить: какие в действительности у вас были отношения с мадам Наур?
На губах Уэни появилась ледяная улыбка, глаза потемнели и блеснули, когда он процедил:
— Никаких.
— Спасибо. Лапуэнт, позови двух инспекторов.
Комиссар поднялся со стула, обошел стол кругом и остановился перед Уэни, продолжавшим сидеть в кресле. Глядя на него сверху вниз, Мегрэ с горечью произнес:
— Месть?
Тогда Фуад, видя, что они находятся в комнате одни и дверь заперта, тихо ответил:
— Возможно.
— Встаньте.
Он послушно поднялся с кресла.
— Протяните руки вперед.
Фуад подчинился, не переставая улыбаться.
— На основании ордера, выданного судебным следователем Кайотом, я вас арестую…
Затем, обращаясь к двум вошедшим инспекторам, приказал:
— Отведите его в камеру.
Случившееся все же стало «делом Наура». Целых восемь дней оно занимало первые страницы газет, а еженедельники, падкие на всякого рода сенсации, уделили ему по нескольку колонок. Журналисты рыскали по авеню Парк-Монсури, собирая сплетни, и домашняя работница мадам Воден хоть и ненадолго, но стала героиней дня.
Макий побывал в Амстердаме, затем в Каннах, где взял интервью у воспитательницы, сфотографировал ее и детей. Он расспросил управляющих игорными домами и крупье нескольких казино.
