Колени Элеонор дрожали от слов Сорена. Она не могла не представить себя в шелковом облачении, сопровождаемой в спальню царя, царя, который был очень похож на священника перед ней.
- Элеонор? - спросил Сорен.
- Что?
- Ты стонала.
- Да? - Да. Она знала это. - Простите.
Он снова откинулся на спинку кресла и посмотрел на нее с улыбкой на лице, но с темным и довольным блеском в глазах. Именно здесь - она увидела его. Этот взгляд. Эти глаза. Он знал, что возбудил ее своими словами, и поздравил себя с этим. Выражение на его лице было высокомерным, покровительственным и властным. Она так сильно хотела его, что было больно.
- И кто теперь в замешательстве? - спросил он.
Она прищурилась на него. Без сомнения, он был единственным мужчиной, когда-либо жившим на земле, который произносил слово «замешательство» так сексуально.
- Какая бы ни была игра, которую мы ведем, - наконец сказала она, - я собираюсь выиграть.
Она ждала, что это заявление смутит его или собьет с толку, но была глубоко разочарована.
- Если ты доверишься и подчинишься мне, - ответил он, - мы оба можем выиграть.
Довериться ему. Подчиниться ему... Это она могла. И из неоткуда пришел ответ. Элеонор точно поняла, что Есфирь взяла с собой.
- Я знаю, что Есфирь взяла с собой к царю, - сказала она и посмотрела на него с улыбкой.
- Правда?
- Когда я знаю, что на отлично сдам тест, то иду в класс с одним карандашом, - ответила Элеонора. - Если Есфирь знала, что с отличием пройдет просмотр, она бы ничего с собой не взяла.
- Возможно, ты права.
- Возможно? Я уверена в этом. Но хотелось бы, чтобы те, кто писал Библию, были внимательнее к деталям.
- Я говорил, в ней будет секс, если ты используешь воображение.
- О, я использовала его. По полной использовала.
- Иди и используй его для своего домашнего задания.
- Первый день в школе. У меня нет никакого задания.
- Ты сделала то задание, что я давал тебе?
- О да. Вы под завязку набиты дерьмом. Псалом 114. И я цитирую: «Хранит младенцев Господь: я смирился, и Он спас меня». Бог любит маленьких, Он хранит их и спасает их. Я низкая, значит, Бог будет хранить и спасать меня, потому что я младенец. Учитывая, что Он послал вам спасти меня от тюрьмы, думаю, у меня на руках все необходимые доказательства.
- Очень хорошо, Малышка. - Он широко улыбнулся, и на мгновение она едва не ослепла.
- Не называйте меня Малышкой.
- Не нравится?
- Совершенно не нравится.
- Хорошо. А теперь иди и найди себе работу, Малышка. Я работаю над диссертацией, а ты вредишь моей концентрации.
