— Это вы? Вы здесь?! — раздался рядом с ним тихий и нежный женский голос.
Он остановился, и бледное лицо его ещё более побледнело.
В двух шагах от него была женщина… Яркие огни иллюминации озаряли её стройную, высокую фигуру, её роскошный наряд, её обольстительное молодое лицо с мягкими и чёрными, как уголь, глазами.
— Или вы меня не узнаете, господин Заховинов? — опять сказала она, и милая весёлая улыбка озарила её лицо, делая его ещё обольстительнее. — Но ведь я вот узнала вас!
Она протянула ему руку.
Он коснулся этой руки и как бы очнулся от сна. Лицо его приняло обычное спокойное выражение. На её улыбку он ответил ей слабой улыбкой.
— Как же мне не узнать вас, графиня, — проговорил он, — но вы застали меня врасплох… Я очень рассеян… Когда же вы вернулись в Петербург?
— Я вернулась недавно, но дело не в том, сударь, а в том, как это вы здесь? Полгода тому назад, когда мы простились с вами в Риме, вы говорили мне, что едете куда-то, я уж не помню куда, только не в Россию, и надолго… И вот через полгода вы здесь, на придворном празднике… вы, учёный, нелюдим, философ!..
— Всё это так, графиня, и вы можете изумляться, но вспомните моё последнее слово, каким я проводил вас… Впрочем, конечно, вы его забыли…
— Нет, постойте, помню, вы сказали, что мы встретимся, и встретимся очень скоро.
— Вот я и сдержал своё слово.
— Да, — задумчиво произнесла она и почти тревожно взглянула на него, будто ища его взгляда. Но он не глядел ей в глаза.
— И вы смеялись и уверяли меня, что уж на «этот раз» моё предсказание не может сбыться, что если мы и встретимся, то никак не можем встретиться скоро.
— Да, я смеялась, но теперь, вы видите, не смеюсь… и даже очень рада, что ваше предсказание исполнилось. Знаете, вдруг сейчас, на меня так и пахнуло Италией, Римом… Право, я очень рада вас видеть, господин Заховинов!.. А теперь скажите мне, надолго ли вы здесь?.. Что вы здесь делаете?
— Князь, наконец-то я нашёл вас! Никак вы собираетесь уезжать? В таком случае я очень рад, что мы встретились… Я хотел просить вас…
Но тут граф Сомонов, говоривший это, заметил графиню и стал перед нею раскланиваться.
— Сударыня, извините, Бога ради, мою непростительную рассеянность.
Она, вопреки своему обыкновению, несмотря на всю свою находчивость, ничего даже и не ответила графу — так она была поражена.
«Князь!»
Она не могла ошибиться, она слышала ясно… что же это за мистификация? Что это значит? Заховинов — князь! Да ведь таких князей нет… Но Сомонов, очевидно, его хорошо знает. Кто же он?
