говорит, что Астор, в обмен на представление разведочных данных Британии в течение времени до и после Войны за независимость, а также за подстрекательство индейцев атаковать и убивать американских поселенцев вдоль границ, был щедро вознаграждён. Ему платили не наличными, а процентами от британской торговли опиумом с Китаем. Доходы от этой прибыльной концессии легли в основу состояния Астора.
Благодаря связям своего отца с Асторами, у молодого Моисея Тейлора не было трудностей в получении местечка в качестве ученика в банковском доме в возрасте 15 лет. Как и многие другие, фигурирующие на этих страницах, ему представились большие возможности тогда, когда многие другие американцы терпели банкротство во время резкого сокращения кредитов. Во время паники 1837 года, когда более половины коммерческих фирм в Нью-Йорке обанкротились, он удвоил своё состояние. В 1855 году он стал президентом City Bank. Во время паники 1857 года, City Bank воспользовался банкротством многих своих конкурентов. Как у Джорджа Пибоди и Юния Моргана, у Тейлора оказалось достаточно денежных средств для скупки проблемных акций. Он приобрёл почти все акции Delaware Lackawanna Railroad за 5 долл. за штуку. Семь лет спустя они продавались по 240 долл. Моисей Тейлор «стоил» теперь пятьдесят миллионов долларов.
В августе 1861 года Тейлор был назначен председателем кредитного комитета для финансирования союзного правительства в междоусобной войне. Комитет шокировал Линкольна, предложив правительству 5.000.000 долл. с 12% для финансирования войны. Линкольн отказался и финансировал войну путём выпуска известных «зелёных» Министерством финансов США, которые были обеспечены золотом. Тейлор продолжал растить своё состояние в течение всей войны, и в последние годы своей жизни, молодой Джеймс Стиллман стал его протеже. В 1882 году, когда Моисей Тейлор умер, он оставил наследство в семьдесят млн. долл.[58a]. Его зять, Перси Пайн (Percy Pyne), сменил его на посту президента City Bank, который теперь стал National City Bank. Пайн был парализован, и был едва в состоянии вести банк. В течение девяти лет банк пребывал в состоянии застоя, почти весь его капитал состоял из недвижимости Моисея Тейлора. Уильям Рокфеллер (William Rockefeller), брат Джона Д. Рокфеллера, купил долю в банке, и ему очень хотелось увидеть прогресс. Он убедил Пайна уйти в отставку в 1891 году, чтобы освободить место для Джеймса Стиллмана, и вскоре National City Bank стал главным хранилищем нефтяных доходов Рокфеллера. Сын Уильяма Рокфеллера, Уильям, женился на Элси (Elsie), а его другой сын, Перси (Percy), женился на дочери Джеймса Стилмана, Изабель (Isabel). Как и многие другие в банковском Нью-Йорке, у Джеймса Стиллмана также были британские связи. Его отец, дон Карлос Стилман (Don Carlos Stillman), приехал в Браунсвилл, штат Техас (Brownsville, Texas ), в качестве британского агента и контрабандиста во время междоусобной войны. Благодаря его банковским связям в Нью-Йорке, Дон Карлос смог устроить своего сына учеником в банкирский дом. В 1914 году, когда National City Bank приобрёл почти десять процентов акций вновь организованного Федерального резервного банка Нью-Йорка, двое из внуков Моисея Тейлора, Моисей Тейлор Пайн и Перси Пайн, владели 15000 акций компании National City. Сын Моисея Тейлора, Х. А. С. Тейлор (H. A .C. Taylor ) имел 7699 акций National City Bank. Адвокат банка, Джон В. Стерлинг (John W. Sterling), из фирмы Shearman and Sterling, также имел 6000 акций National City Bank. Тем не менее, Джеймс Стиллман владел 47498 акциями, или почти двадцатью процентами от общего числа акций банка 250.000. [См. таблицу I]
