— Пора нам колонию перепрофилировать в издательство фантастических романов. Материала — горы. И кто ж такие у нас фантасты доморощенные?
— Да хоть наш начмед. Или Калюжный. И даже Павлов к их мнению прислушивается и разделяет. Не говоря уж о младшем составе. Там вообще такие басни распускают, что даже девчонки в канцелярии смеются. Мы на обед все вместе ходим, так они таких «страшилок» нарассказывают, что ни в какие ворота. И, главное, сами понимают, что бред услышали и бред передают, а остановиться выше их сил. Чем гадливее басня, тем с большим жаром её обмусоливают…
— Чем невероятнее ложь, тем скорее в неё поверят… — задумчиво сообщил я в унисон.
— Точно сказал! — согласилась Татьяна.
— Это не я.
— А кто? Морозов, твой зам. по БОР?
— Геббельс.
— Кто?!
— Министр пропаганды Третьего Рейха.
— А, ну тот-то в таких делах собаку съел!
— Однозначно. Он в этих делах любому корейцу сто очков форы даст.
Надо же! Ну, в Мантике я не сомневался. Этот извращенец собирает всю грязь не для того, чтобы самому вверх пролезть, а чтобы другого в нужнике утопить. Такая подлая у него натура. Развлекается он так. Испытывает эстетическое удовольствие от того, что лепит снежки из дерьма, а потом закидывает оппонента. И любуется получившейся картиной. Не замечая, что сам весь забрызгался и смердит хуже своей жертвы. Копрофил штопаный.
Калюжный Андрей Евгеньевич, мой зам. по воспитательной работе, гнида ещё та. От него можно такого ожидать. Как раз он пропустил момент передачи бронекресла в новые руки и теперь точит зуб и собирает материал. Это я и так знал. И не давал ему шанса. Одно дело — слухи, другое — доказательная база. Этот упырь, конечно, много на меня накопал, возможно, уже целое дело, да только без железного аргумента это всё пшик. Он ждёт, когда я оступлюсь.
Однажды, уже при мне, казнимый действительно скончался до казни. И я с ним тоже беседовал. Да только судмедэкспертиза установила у покойника рак прямой кишки в последней стадии, так что к инфаркту от моих моральных истязаний это никакого отношения не имело. Утёрся Калюжный, но материальчик подшил. И ждёт теперь, как паук в сети моего нового прокола. Хочется ему опустить свою плотную жопу в красивое кожаное кресло. Да только на эту жопу у меня хер с винтом. Не дождётся он оказии. Не дам я ему такой щедрой подачки.
А вот от тюфяка Павлова я такого не ожидал. Он мой зам. по тылу. Ему-то вообще кресло почти не светит. Не той масти он, не на то учился. Хозяйственник и менеджер он хороший, но организацию, логистику и аудит он не потянет. Да и характер не командирский. Хотя, у меня тоже не маршальские замашки, но я хоть умом могу взять, образование позволяет. А этот — пингвин с десятью классами, пролез в тыловики по блату. Брат двоюродный у него в УФСИНе какой-то «шишкой» трудится. Вот и подтянул бывшего «лейтёху» в подполковники на тёплое местечко к нам в колонию. При мне этот тюлень рос в званиях не по дням, а по часам, как Гагарин в своей «шароборке» «Восток»!
