— Погоди-ка, — включилась я в беседу, решив уточнить, что она имеет в виду. — Так ты думаешь, что этот случай на дороге — из той же серии?
— Конечно! А что? Нет? — растерянно спрашивала Валя, кажется, тоже засомневавшись.
— Не знаю, мне показалось, что это — обычные автоподставщики, я даже не подумала, что это может быть как-то связано с вашими проблемами.
— Да? Хотя да. Сначала я и сама так подумала, но потом, когда эти двое вышли из «Тойоты», я вспомнила, что видела их раньше.
— Правда? Где?
— Рядом с Николаем Юрьевичем, и довольно часто.
— Николай Юрьевич — это Свиридов? — уточнила я, вспомнив, что уже слышала где-то эту фамилию.
— Именно. И эти двое, они очень часто ходят с ним. Уж не знаю, кто они там, просто верные друзья или тоже какие-нибудь телохранители. Но я их видела раньше!
Снова прокрутив в памяти предыдущие события, я припомнила, что люди из «Тойоты» появились на сцене в самый последний момент, предпочитая большую часть времени просто наблюдать. Если это — знакомые или «телохранители» Свиридова, как сказала Валя, такая тактика поведения вполне логична. Посланные «хозяином», они, по-видимому, должны были проследить, как все пройдет, и вмешиваться могли только в самом крайнем случае. Который я им, кстати, успешно обеспечила.
Уверенная до этого момента, что автоподстава была спонтанным актом, теперь, после слов Валентины, я переменила мнение.
Раздумывая о происшедшем, я пришла к выводу, что и на сей раз наши враги, несомненно, получили хороший ответный удар. Неплохо было бы взять подобную тактику на вооружение.
Если провокация — излюбленный метод действия уважаемого Николая Юрьевича, ничто не мешает и нам прибегнуть к таким же приемам. Будем бить врага его же оружием.
Не знаю, как было раньше, но с того момента, как я взялась опекать эту семью, кажется, пока еще ни одна диверсия не увенчалась успехом. Эти неудачи, конечно же, не могут не раздражать Свиридова. А последний случай, думаю, окажется особенно запоминающимся. Ведь нам удалось не только выпутаться из расставленных сетей, но и организовать небольшую ответную неприятность.
Еще пара-тройка подобных ответных мер, и можно будет не сомневаться, что враг успешно достигнет стадии белого каления. А это, как известно, чревато непростительными оплошностями.
«Привести его в бешенство и спровоцировать на какую-нибудь резкость — вот чего нужно сейчас добиваться, — думала я, пока закадычные подружки обсуждали последние чрезвычайные происшествия. — Заставить ошибиться, да на этом и подловить. Устроить все так, чтобы были доказательства. Он и так, похоже, одержим желанием мести, а увидев, что фишка не проходит, и попытки, одна за другой, терпят неудачу, совсем взбесится. Вот тогда и нужно будет его ловить».
