Родне той навела молодка сухоту,
Да стало от троих терпеть невмоготу,
Робята те в охотку
Обезживотили молодку.
Да чем помочь?
Нейдут ебаки прочь,
И как она устала подъебать,
Так стала лгать.
Не вздумала иной увертки баба в страхе,
Как то, что у нее пришло лишь на рубахе.
Ебатель первой, как услышал эту речь,
Стараться стал ее разжечь:
Показывая муку,
Дает он ей хуй в руку:
И выдумкой своей себе не помогла,
Легла,
Не укрепилась,
По шею заголилась
И попырягь дала.
Потом намерилась двоих она убавить.
Которого ж оставить?
Кому ей отказать?
Вить надобно резон на это показать.
Не стало в бабе силы.
Кому лежать, кому стоять, кому вертеть —
И ото всех потеть,
Да все ей равно милы,
А всем как отказать? — без ебли — умереть.
Раздумье бабу взяло,
И вот что ей на ум попало:
Оставить одного,
Того,
Который будет посмелее
И при попе придет
И при глазах его, не труся, уебег —
Тот будет ей милее.
Такая выдумка поправилась и им,
Всем троим.
Кому же наперед досталось делать дело,
Идет к попу тот смело
Теленка торговать,
Сулит попу хорошу цену дать.
Поп был до денег столько лаком,
Что стать готов он раком,
А нежели продать.
Итак, вошел поп в хлев теленка выбирать,
А хахаль попадью поставил тут встоячку
И дал ей качку,
А попросту' уеб,
Но только этого не мог приметить поп
И грища.
Другой двух поросят торгует у попита
И цену дать за них сулит, как за быка.
Поп думает: поддел токого дурака.
В хлеве телята,
В подполье поросята,
Туда поп влез
И там не видел он чудес,
Торгаш как попадью его, поставя раком,
И поздравлял попа большим себе свояком.
Последний думает, что эта смеляки
Оба дураки
И сделали не диво,
А он мнит сработать, чтоб поп то видел живо.
Пришед к его окну, в стекло уставил нос;
Сидел тогда поп бос
Да обувался,
И с ним его жена, сидят они одни.
Детина дивовался:
— Ах, батюшка, грешишь, такие ль ныне дни?
Иль ты вздурился? теперь ебешь.
В котору
Пору?
— Тфу, врак, — поп говорит, — ты окаянный врешь, —
И с сердцем то вещает,
А тот попа всей силой уличает;
Божится поп ему, что он онучу жмет,
А тот свое поет,
Что будто поп ебет,
И уверяет так: — Как, поп, тебе не стыдно,
Вить мне и сквозь стекло, а все то ясно видно:
Твой хуй и с ним муде
У попадьи в пизде.
Попу то стало уж обидно.
Онучей ногу он скорее стал вертеть,
А сам кряхтеть.
И стал ворчать, как кошка:
— Вздурился свет, ты знать,
Или ослеп немножко,
Пошел прочь от окошка
И перестань, свет, врать. —
Детина в избу входит
И в ярости попа находит.
Поп поднял порошок
И изо всех кишок
Детину уверяет
И укоряет,
А хахаль, не боясь, да то же повторяет,
