На чердаке раздался тихий сладкий стон,
Там стайка девочек сношала мужика,
А под столом, зажав в руке пустой гондон,
Лежала дама и просила елдака.
На всю избу сиял её роскошный бюст,
И дама тихо изнывала без любви,
Но был уже наш старый дом как дырка пуст,
И гости пьяные смотались кто куды.
И только чайник мелодически пиздил,
В дверях пердели чьи-то драные штаны,
А в доме этом лешачок весёлый жил
И ожидал прихода девочки — весны.
А я как мышка в уголке своём сидел,
И чистил водкой свои пышные усы,
И с сожалением на дамочку глядел,
Поскольку не было силёнок снять трусы.
А леший где-то издевался, хохотал,
Гостей подвыпивших засунув в тёмный лес,
А я подобно старой заднице вздыхал
И горевал, что в эту дамочку не влез.
Вот ночь окончилась, протух пустой гондон,
И разобиженная дамочка ушла…
Я утешал себя, что сохранил елдон,
Что вперед нас ждут великие дела.
