Ах, село мое степное!
Вспоминай меня и ты…
За рекой бугры стеною,
Как Уральские хребты.
Где ж вы, годы молодые?
Наши парни без усов?
Помню окна я сквозные
Тех фабричных корпусов.
Где Леон, барон французский,
Бондарцами помыкал.
Шаг широкий, галстук узкий,
И безмерный капитал.
Он Загулину приятель.
Не родня, а все же друг.
У него мануфактура.
У Затулина — народ.
Ох, прости меня, читатель,
Потеряла рифму вдруг!
Ничего. Сейчас поправлюсь.
Только брови насурьмлю.
Может быть тебе понравлюсь,
Коли дальше не совру.
Вот и снова солнце светит.
Вот и церковь вдалеке.
Едет барыня в карете,
А ямщик на облучке.
Ямщикова морда в сале,
Хоть прикуривай с лица.
Кони вкопанными встали
У загулина крыльца.
Граф красуется с Ванюшей,
Дует в стылую ладонь.
А Косимка на конюшне
Бьет оглоблею ледок.
Из кареты в шубке зимней
Вышла барыня —
Нет сил.
Он, Косим, оглоблей длинной
Разум барыне смутил.
Графа барыня целует,
За разлуку не корит.
А Ванюша шаль цветную
Все примерить наровит.
Встал Косим — зипун в заплатах,
Как позор своей страны.
Он, смутясь, оглоблю прятал
В полосатые штаны.
Граф в хоромы вводит гостью.
А в хоромах маята:
Повар бьет бараньей костью
Зазевавшего кота.
Стол накрыт. И — чарки в воздух!
Как водилось испокон.
Но раздался чей-то возглас:
«Девки! Девки у окон!»
Облепили девки окна —
Зырят барыню свою.
А у той глаза намокли,
Шепчет барину: «Люблю…»
Пригласили девок в залу.
Всем налили — пей до дна!
А у девок губки алы
То ль с мороза, то ль с вина.
Балалайку взял Ванюша.
А трехрядку взял Косим.
Барин водочки откушал,
Заиграть-сыграть просил.
Граф Аглае змея всунул.
Змей ужалил потроха.
И ударил Ваня в струны.
И Косим раздул меха.
Девок хмель на спевку манит.
Вечер окна заволок.
И от бондарских страданий
Зашатался потолок.
Поют девки:
«Я у барина жила —
Гулюшки да гулюшки.
Пила-ела, что хотела,
А работать хуюшки!
Оп-па! Оп-па!
Жареные раки.
Приходи ко мне домой,
Я живу в бараке.
Загорелась моя рига.
Хуй с ней, с ригою!
Приведи ко мне задрыгу,
Я на ней попрыгаю.
Оп-па! Оп-па!
Жареная щука.
Приходи ко мне домой,
Но сперва пощупай.
Приходи ко мне в полночь,
Будем семечки толочь.
Моя ступа, твой толкач.
Коль, сломается — не плачь.
Оп-па! Оп-па!
Жарина-да-парина.
Заходила ходуном
Барыня на барине».
Вот и звезды появились.
Месяц губы закусил.
Девки наземь повалились,
Девки выбились из сил.
Граф Загулин молвил слово:
«Всем налить по отходной!»
Девки скинули обновы.
Нынче девкам выходной,
