Так было наяву, но во сне привиделось, что хлопец подошел вначале к Ваське и велел встать.
— Ты ведь хочешь убить его, — не спрашивая, а утверждая, сказал он. — А раз хочешь, иди и убей!
— Нет! — хотел было сказать Васька, но не смог. Встал. Трясущимися руками взял железный прут и медленно двинулся к нарам, где спал Чифирь.
Чифиря Васька ненавидел потому, что тот заставил его однажды пронести в зону чай. Васька попался с ним и две недели просидел в карцере, а Чифирь лишь захохотал, когда узнал об этом.
Во сне Васька поднял прут, чтобы ударить Чифиря по голове, но в последний момент рука дернулась — и прут с глухим стуком ударился о нары. Чифирь открыл глаза и увидел Ваську.
— Бей! Бей! — закричал рядом новичок, но Васька не мог пошевелиться.
— Ну, все! — Чифирь ловко выдернул прут из рук Васьки и вскочил на ноги. — Если уж решил бить — бей! — сказал он и принялся лупить прутом по голове Васьки, и тот, хотя и понимал, что его убивают сейчас, только удивлялся, что не чувствует боли.
«Тук-тук…» — как стучат в двери, отдавались в голове удары прута.
Снова постучали. Стучали в дверь. Васька тряхнул головой и встал. Пошатываясь, направился к двери, но еще по дороге сообразил, что стучат в дверь к Кукушкиным.
Можно было бы снова лечь, но Ваське стало любопытно: кто это в такую рань беспокоит его дорогого соседа?
Осторожно, чтобы не скрипнуть, он выглянул в щелку. На площадке стоял длинноволосый молодой человек, чем-то очень сильно смахивающий на иностранца, и стучал в дверь Якова Владимировича.
На стук вышла тетя Рита.
— Мне бы Кукушкина! — сказал молодой человек.
— Его нет… — ответила тетя Рита, разглядывая явно незнакомого ей человека. — Он уже на работе. Может, что-нибудь передать ему?
— Нет! — поспешно ответил молодой человек, и тетя Рита, пожав плечами, закрыла дверь.
Закрыл дверь и Васька.
Он зевнул, почесал затылок и вдруг сообразил, что визит этот весьма загадочен. Действительно, что может быть нужно молодому человеку иностранной наружности, которого не знает даже тетя Рита, от бедного пожилого Якова Власовича?
Васька выглянул в окно. Молодой человек стоял во дворе под липой и о чем-то думал.
Нужно было подумать и Ваське. Прошло уже трое суток с того дня, когда Яков Всеволодович выдал ему пятьдесят рублей и когда Васька кое-что понял. С тех пор многое изменилось. Матрена Филипповна замирала теперь, как семнадцатилетка, когда видела Ваську, и готова была делать все, что он скажет.
