Бонапарту Яковлевичу — человеку с безукоризненной репутацией, одетому в безукоризненный костюм — оставалось только недоуменно поднять бровь… Так было всегда. Вместо того чтобы начать работу над газетой с утра, редактор только после обеда садился смотреть макет, и почти никогда верстка не укладывалась в рабочие часы, а чистые, вычитанные полосы приходили к десяти вечера.
Но у редактора тоже были причины для досады. Действительно, Бонапарт Яковлевич был единственным сотрудником, кроме замредактора Угрюмова, в котором Борис Константинович еще не разочаровался. И конечно, уж от Кукушкина редактор не ждал подобного равнодушия. Уж Кукушкин-то мог бы вникнуть в его, редакторские, многотрудные заботы, а не досаждать ему своей многозначительно — редактор умел видеть, что делается за его спиной — поднятой бровью.
Обидевшись на Бонапарта Яковлевича и приняв решение не смотреть макета до конца дня, редактор продолжал обход своих владений.
Завидев серый жилет, сотрудники успевали за короткие мгновения напустить на себя озабоченный вид. Когда редактор входил в отдел, все уже работали и, должно быть, в душе посмеивались тому, как ловко они обманывают шефа. Глупые… Очень немногие знали в редакции, что Борис Константинович умеет видеть, что было в комнате несколько минут назад, и сейчас его, конечно же, не обманул склонившийся над бумагами Марусин. Редактор ясно представил себе, как всего несколько мгновений назад он заговаривал зубы раскрасневшейся и набирающей сейчас несуществующий телефонный номер Зориной. И Угрюмов тоже напрасно уткнулся в подшивку газет, так что только лысина сверкает на солнце. Совершенно точно знал редактор, что всего минуту назад он тоже точил лясы, развлекая молодых сотрудников бородатыми журналистскими анекдотами.
И все это в то время, когда так немыслимо много забот навалилось на их редактора!
Нет! Не нужно ему ничьей помощи! Но хоть сочувствие-то должно быть… Должно же ощущаться понимание его, редакторской, загруженности. В чем? Ну, хотя бы в честном отношении к своему труду! В максимальном использовании для газеты каждой секунды рабочего времени!
Грустными глазами обвел редактор всю комнату. Никто не замечал его, делая вид, что так увлекла их работа. Только Зорина испуганно косится на него, набирая уже десятую цифру на диске телефона.
Одной из самых трудных забот редактора был прием на работу. Борис Константинович перепробовал, кажется, все. Он пробовал брать по рекомендации, принимал по направлениям, брал по собственной интуиции — и все равно получалось плохо. Каждый год состав редакции обновлялся почти наполовину.
