Осип.
— Вот есть небольшая поскотина. Для оного
будет.
Вот ссудили ему, сказали:
— Ну, с богом, только земли нигде не бери,
только знай одну поскотину свою.
Старичку Осипу сделан приговор. Старичок
преспокойно стал собираться на житье туда.
Старичок потихоньку, помаленьку перевез избушку
туда, поставил ее на место там, перевез овинчик,
амбарчик, по-крестьянски. И стали они жить-
поживать, да добро наживать, да земельку разделывать
распахивать, да сенокос чистить. Распахали
земельку, посеяли овса, а овес уродился
на первый год очень хороший. Дождались того
времени, как его надо обрабатывать. Намолотили
овсеца, так что целый амбарчик овсеца навалили.
И стали опять на другой год, и рожки по-
сеяли на земле, потом овса посеяли. У них
хлеба как народилось, очень много! И они стали
жить так добро, хорошо и хлеба три амбара
накопили. В одно время прекрасное легли спать
старик со старушкой. Старуха ему и говорит:
— Теперь мы, слава богу, живем хорошо.
У нас всего вдоволь, благодать господня. Как бы
нам денег, так жизнь прекрасная была, премилая.
А старичок Осип и говорит своей жене:
— Вот баба, дура деревенская, из хлеба пол-
дела деньги сделать.
— Да как, батько, сделаешь деньги?
— Да как сделаешь? Взять его возик или два
да свезти на ярмарку, вот и деньги.
— Ну , так ладно.
— Ну, коли, старуха, денег захотела, иди
в амбар и нагребай ржи, пудов тридцать воз.
Старуха, не будь глупа, зашла в амбар, нагребла
ржи десять мешков. Нагребла, приходит
домой.
— Ну, батько, я нагребла.
— Нагребла, так ладно.
Старик никаких манеров не дожидался, взял,
наклал и поехал на ярмарку. Приехал он на
ярмарку, стал на краешек базара. Стоит с хлебом,
у него хлеба никто не купит, никто и не берет.
Стоял, до вечера времени простоял,— никто не
берет этого хлеба.
— Ну, делать нечего. Не итти ли в трактир,
не возьмут ли хлеба там, — говорит.
Пришел он в трактир, видит, что буфетчик
за буфетом.
— Что, буфетчик, хлеба тебе надо или нет?
А буфетчик ему на ответ:
— Как хлеба не надо. Да денег нет, все деньги
в расходе.
— Ну, да что денег нет, я и вином запью.
Значит, этот буфетчик послал своего полового,
приказал, чтобы хлеб весили. Свесили хлеба
пудов тридцать. Пришел старичок в трактир, сел
на стул, разболок свой деревенский балахон
серый, отторочснный сукном. Снял с себя шляпу
трехугольную, скатанную из домашней шерсти.
Вот его буфетчик и спрашивает:
— Что, дедушка Осип, много ли тебе вина
надо?
— Да вина мне одну четвертную, да и будет, —
говорит.
Как принесли старику четвертную водки на
