Монах сидел прямо и достойно, читая «Сутру лотоса». Голос его был глубок и силен, напоминая игру на кото[49]. Окончив читать один свиток, монах клал его на стол, а тот, подпрыгивая, свертывался сам собой, завязывался тесемкой и снова на стол ложился. Так свертывался свиток за свитком, пока наконец монах сутру не дочел. Сотворив молитву, монах поднялся и вышел в сад. Увидев Гиэя, он спросил в великом изумлении: «С давних пор никто не приходил сюда. Место это сокрыто горами, и пропасть лежит на пути. Даже щебетание птиц сюда не доносится. Как ты сюда попал?»
Гиэй рассказал без утайки, как плутал он в горах. Услышав про его злоключения, монах пригласил Гиэя в дом, усадил и накормил. Красивейшие юноши накрыли изысканный стол. Много там было разных диковинок. Гиэй спросил: «Как долго ты живешь в горах? И как случилось, что ты очутился здесь?» Монах отвечал: «Живу я здесь уж больше восьмидесяти лет, а раньше был я учеником Гикэя в Восточной пагоде на горе Хиэй. За малую провинность наставник выбранил меня и наказал. Я же, дурак, разозлился и ушел навсегда. Я брел куда глаза глядят. Так я и провел в скитаниях лучшие юные годы. Ближе к старости решил с этой горы никуда не уходить и уже много лет дожидаюсь здесь смерти». Гиэй его выслушал и еще более утвердился в мысли, что монах тот — человек непростой. Спросил: «Нет вокруг следов человека — так откуда взялись юноши, прислуживающие тебе? Или глаза мои обманывают меня?» Монах отвечал: «Разве странно, что небожители помогают мне?» Гиэй спросил еще: «Лет тебе много, а ликом ты молод. Уж не колдун ли ты?» Монах отвечал: «Если хворый услышит “Сутру лотоса", недуг его сгинет, и не будет он знать старости и не умрет — так что колдовства здесь нет».
Тут монах стал Гиэя поторапливать — чтобы уходил он поскорее. Гиэй же причитал: «В горах заплутался я, дорогу потерял. Тело и душа обессилели, ноги не ходят. Вытянулись тени, ночь близка. Отчего же гонишь меня?» Монах сказал: «Ты мне люб. Только место это не для людей, годы долгие никто сюда не приходил. Оттого и велю тебе уходить. Но если все же пожелаешь остаться на ночь, не шевелись и помалкивай, затаись».
Ночью вдруг задул ветер и сделалось страшно. Явились невиданные люди и звери — коровы с лошадиными мордами, олени с птичьими клювами. В саду на помост высокий легли цветы благоуханные, приношения, еда и питье, яства изысканные. Духи и звери попадали на землю и стали молиться. Потом разом молитву закончили и расселись. Кто-то сказал: «Странно. Человеком пахнет». Кто-то еще сказал: «Кто тут?» Монах же истово читал «Сутру лотоса», и так настал рассвет. Духи и звери, сотворив молитву горячую, исчезали один за другим. Гиэй спросил: «Откуда взялись духи и звери диковинные?» Монах отвечал: «Если читаешь “Сутру лотоса" а людей вокруг нет, тогда собираются на голос небожители, драконы, демоны и духи».
