Неожиданно по небу воровато забегал луч прожектора. Разведчики приникли к земле. Обшарив бурые взлохмаченные тучи, острый луч уперся в залив, чиркнул по верхушке леса и погас.
Шаг за шагом разведка приближалась к цели.
Дождь не переставая барабанил по капюшонам маскхалатов. Жоре ничего подходящего по росту не нашлось. На нем, как всегда, было серое пальтишко, перепоясанное солдатским ремнем. К ремню подвешены граната и нож.
Разведчики шли медленнее, чем предполагал Огородников. Чересчур часто приходилось бросаться на пожухлую мокрую траву и ждать, когда погаснут осветительные ракеты, перестанут тарахтеть на дороге мотоциклы, пройдет фашистский патруль. Ждать, распластавшись в канаве, ждать, укрывшись за толстым стволом дерева, ждать, сидя в овраге. Ждать… Ждать… Ждать…
И они ждали. Самым нетерпеливым оказался Жора. Его приходилось все время сдерживать. Это было непросто. Разговаривать в такой обстановке на территории врага - безумие, а жестов в октябрьской темени не различишь. В опасную минуту Огородников прижимал мальчика к земле и держал руку на его плече, чтобы он не вскочил раньше времени.
Было далеко за полночь, когда разведчики достигли цели. До батареи, по словам Жоры, оставалось не более ста метров. Огородников приказал ему отползти в лесок и ждать. Но мальчишка неожиданно отказался выполнять приказ. Он хотел сам заложить взрывчатку. Огородников схватил его за ремень с силой притянул к себе и прохрипел в ухо:
- Выполняй приказ или отчислю из полка!
Жора подчинился.
Теперь нужно было вплотную подойти к батарее. В такой темени, когда нельзя рассмотреть и собственной ладони, не так-то просто обнаружить и неслышно снять часового. Но без этого нечего было и думать о выполнении приказа - взорвать батарею.
Выручили разведчиков сами фрицы. В те времена они были наглые, чувствовали себя господами мира. Часовым надоело стоять молча. Сначала ветер донес до разведчиков обрывки немецкой речи. Потом один из фрицев начал мурлыкать какую-то песню. И наконец разведчики увидели крохотный желтый язычок пламени. Это часовые сошлись, чтобы выкурить по сигарете, хотя часовым и не полагается курить на посту. Разведчики поползли на огонек.
Это были последние сигареты в жизни двух немецких солдат…
Не много времени потребовалось разведчикам, чтобы начинить взрывчаткой стволы орудий. Затлел бикфордов шнур, и разведчики бросились к лесу, где оставался Жора. Как только они достигли леса - один за другим грохнули три взрыва.
