Селена ощутила головокружение. Задыхалась, изо всех сил пыталась не рассыпаться на кусочки от этого удара. Нужно сосредоточиться и найти выход из этого кошмара.
– И все же ты использовал его, чтобы заманить меня сюда, – прошептала она.
– Если бы ты знала, что это я послал за тобой, ты бы прилетела? – спросил он и тут же ответил: – Думаю, нет.
Так ли это? Сколько раз она мечтала о встрече с ним, об ответах на вопросы, которые так мучили ее?
– Итак, я должна сказать Костасу, что он потерял свой дом и свою жизнь.
– Думаю, Селена, дорогая, он уже знает. – Алексис пожал плечами. – Его время на Римносе истекло.
Он помолчал, наблюдая за ней, его взгляд переместился на ее губы.
– А теперь перейдем к личным переговорам?
– Нам нечего обсуждать. Я не собираюсь сотрудничать, как ты выразился. Сама мысль мне противна.
– Почему? – тихо спросил он. – Не скрою, я практичен. Я одинокий мужчина, мне нужен наследник. Я хочу, чтобы ты мне его подарила. Если бы я знал, что у меня уже есть сын, я бы заставил тебя отдать его мне, а не каким-то чужим людям.
– Я не бросила его, – ответила Селена глухо. – До его рождения я жила в комнатушке размером со спичечный коробок, работала на полставки, жила на пособия. – Она сглотнула. – Мне потребовалось слишком много времени на послеродовое восстановление, и его забрали в другую семью.
– Ты не подумала обратиться ко мне, его отцу?
– Нет, потому что я думала… мне сказали, что ты обручен. Я не хотела вмешиваться в твою новую жизнь.
– Как благородно, – сухо проговорил Алексис, изучая ее из-под полуопущенных век. – Ты сильно пожалела, что отказалась от денег отца?
– Нет, – сказала Селена. – Ни на минуту.
– Тебе было все равно, что у тебя забрали ребенка?
– Решение было принято за меня, – ровно проговорила она.
– Удобно, – протянул Алексис. – Давай я расскажу тебе, что я хочу сделать. Я хочу, чтобы ты стала суррогатной матерью моего ребенка. После рождения я усыновлю ребенка, сына или дочь, и оставлю тебя в покое. Естественно, я заплачу за твои услуги.
Лицо Селены скривилось от гнева и боли.
– Какая щедрость. – Ее голос дрожал от презрения. – Но я надеюсь, что ты предложишь не двести пятьдесят тысяч, как твой отец. Моя начальная цена вдвое больше.
Воцарилось длинное, холодное молчание. Алексис был неподвижен, темные глаза изучали ее, как будто он никогда не видел ее раньше.
– Итак, – произнес он наконец. – Ты действительно меня удивила, Селена. Но, по крайней мере, мы теперь знаем правила. Я заплачу любую сумму, хотя советую придержать твою жадность. Итак, мы договорились?
