* * *
Роскошный лимузин медленно продвигался в потоке машин Манхэттена, направляясь к Ист-Виллидж. Рафаэль нервно барабанил пальцами по подлокотнику кресла. Шок и ярость от неожиданной новости, от осознания того, что Аллегра скрывала свою беременность, сменились страхом за ребенка. Подумать только, у него будет ребенок! Кто-то, кого можно защищать, любить и оберегать, кому можно дарить жизнь! О, как он будет заботиться о нем! Рафаэль никогда не верил в искупление грехов, но сейчас мысль об этом внезапно пришла ему в голову. Может быть, все прошлые проступки можно исправить, начав жизнь с чистого листа… жизнь его сына или дочери. И он наконец обретет мир и удовлетворение, которые безуспешно искал все это время. Что касается Аллегры и ее обмана, то об этом он подумает позже. Сейчас нужно сосредоточиться на том, что произошло.
Лимузин остановился у высокого кирпичного здания, пестревшего разноцветными вывесками. Рафаэль, выйдя из машины, сжал губы и прищурился. Еще более он посуровел, увидев, что квартира Аллегры находится на шестом этаже, а в доме нет лифта. Она что, каждый день проходит шесть пролетов лестницы туда и обратно? Это, разумеется, не может привести ни к чему хорошему. Нажав на кнопку домофона, Рафаэль услышал усталый и дрожащий голос:
– Я сейчас спущусь.
Сунув руки в карманы, Рафаэль снова оглядел здание. Оно показалось ему каким-то потрепанным, ненадежным. На крыльце мельтешили яркие вывески ресторанчиков, мусорные урны были переполнены. Нет, это определенно не место для матери его будущего ребенка.
Несколько минут спустя в дверном проеме показалась Аллегра. Ее появление вызвало шок у Рафаэля: бледное, безжизненное лицо, тусклые волосы – и, кажется, она похудела. Он шагнул к ней и протянул руку.
– Да ты выглядишь так, точно тебя вот-вот унесет порыв ветра.
– Я немного приболела.
– Почему не позвонила мне раньше? – не удержался Рафаэль от упрека.
– Прошу тебя, давай не будем спорить. Мне и так сегодня с утра нелегко.
Он кивнул, соглашаясь. Как бы он ни возмущался в душе ее поступком, сейчас не время. Но когда-нибудь, мрачно подумал он, этот момент настанет, и он выскажет свое негодование.
Помогая Аллегре сесть в машину, Рафаэль заметил, с каким явным облегчением она опустилась на сиденье, положив голову на кожаные подушки.
– Что ты имела в виду, говоря, что приболела? – уточнил Рафаэль, когда машина отъехала от тротуара.
– Утренний токсикоз, – пробормотала девушка. – О, это так ужасно – я почти ничего не могу есть.
