– Татьяна!!! – гневно гаркнула Валентина Ивановна. – Распустилась ты в своём институте! И до чего же вы, медики, циничный народ! Натаскивают, что ли, вас там специально! Вот так вы и к больным – без сострадания. Не зря я против была! Хотя ты… – Мать махнула в сторону дочери полной рукой. – С детства пацан пацаном. На велике гонять, драться, вечные казаки-разбойники, ранетки соседские обдирать… Вот чего ранетки-то было драть? Своих, вон, сколько! И какие!
Она бросила взгляд за окно, в палисадник, хотя там уже мало что можно было разглядеть.
– Отец специально, самый отборный сорт от селекционеров привёз! Яблоки, а не ранетки!
– Чужие, мамо, всегда слаще. Аль своё детство позабыла? Бабушка, царствие ей небесное, про тебя такое рассказывала…
– О-о-о! – недовольно протянула Валентина Ивановна. – Наслушалась, старую… Да я…
– Ага! – рассмеялась дочь. – Ты – великий педагог, а всё остальное было давно и неправда!.. Ой! – Татьяна глянула в окно. – Идут!..
3
Разомлевшему учителю Егор как ультиматум поставил, отрубая все робкие возражения:
– К нам пошли, по рюмочке чаю выпьем. Возражения не принимаются. Не по-нашенски это.
Благотворительная акция «Забота и внимание», как полагал молодой учитель, продолжалась.
На крыльце столкнулись с вернувшимся домой главой семейства. А и вообще главой всего, что теперь окружало Шишкина-младшего. Всемогущий властитель Чмарово Потап Потапович Непомнящих!
От могучей фигуры председателя колхоза веяло силушкой богатырской и прямо-таки физически ощущаемой уверенностью. И роста-то чуть выше среднего, а исполином кажется. На мощной шее – грубовато вытесанная голова, но седой вьющийся русый чуб и плотно прижатые уши резкие черты лица скрадывают, а может, такое впечатление создаёт то и дело появляющаяся на лице улыбка, обнажающая полоску крепких и белых, непрокуренных зубов.
– А ну-ка, поворотись, сынку, побачу, якое нам пополнение область подослала? – шутливо продемонстрировал свои литературные познания Потап Потапович. Протянул для рукопожатия клешню. Такую же, как у Егора. Но пожал учителю ладонь деликатно, силой не кичась.
– Заморила, однакось, тебя жизнь студиозная. Но не беда – у нас жирок нагуляешь!
«Да они что, сговорились, что ли!» – Шишкин тихо зверел. До появления на селе он как-то не задумывался о своей комплекции. Личные телеса его вполне устраивали. А тут… И сам уж устыдился собственной худосочности, и это: «откормим», «жирок нагуляешь». Словно телка́ или кабанчика на откорм решили поставить. Интересно, к Новому году или по случаю шестидесятилетия Великого Октября «на свежанинку» пустят? Неужто успеют за два месяца откормить?
