. Истоки общественного консенсуса, как и образцы его формирования, Конт видит в семье. «В настоящее время следует, – по его мнению, – главным образом стараться внушить взрослым систематические убеждения, которые затем создадут почву для истинного обновления образования в собственном смысле слова»
[61].
Солидарность, как ее понимал Конт, можно назвать «консенсусом в действии». Это устойчивая, альтруистическая связь между людьми, основанная на доверии, готовности к взаимопомощи в повседневных практических делах, общей разделяемой ответственности, чувствах симпатии, коллективизме. В общесоциологическом (теоретическом) плане Конт в отличие от своих предшественников проводит дифференциацию идей. Для него неприемлемы идеи абсолютизма, революционного переворота, индивидуализма и т. д. Но он активно поддерживает республиканские идеи, реформаторские, гуманистические, перфекционные и др. Прогрессивные социальные идеи входят в общественное сознание через систему образования и воспитания, а значит, становятся общими убеждениями и предпосылкой консенсуса, а затем и солидарности. Социальный механизм приобретает не только структурную устойчивость (статику), обеспечивающую целостность и стабильность общества, но и импульсы для развития и усовершенствования. Динамика общества создается новыми идеями, «синергетическим эффектом» сотрудничества в коллективной деятельности, повышением активности людей на основе мотивов солидарности и альтруизма, снижением интерактивных издержек благодаря высокому уровню доверия и чувству симпатии.
М. Вебер: предмет убеждений – ценности. М. Вебер обращается к проблематике убеждений в разных работах, посвященных анализу профессионального призвания, мотивации социального действия, объективности социогуманитарного познания, «наук о культуре» и др. Так, рассматривая некоторые особенности американской системы образования по сравнению с европейской, он отмечает: «О своем учителе американский юноша имеет вполне определенное представление: за деньги моего отца он продает мне свои знания и методические принципы точно так же, как торговка овощами продает моей матери капусту. И точка. Молодому американцу никогда не придет в голову покупать у него «мировоззрение» или правила, которыми следует руководствоваться в жизни»[62]. Понятно, что если отношения в системе «ученик – учитель» строятся по схеме купли-продажи прикладных знаний, то все, что касается воспитания личности, выносится за скобки, – и в смысле запросов ученика (родителей), и как достойные оплаты усилия учителя. Вебер отвергает столь грубую форму позиционирования, но он не согласен и с претензией некоторых европейских учителей, «указывающих, как надо жить», тем более в ущерб целям изучения конкретного учебного материала. За последние годы «рыночность» интеракций в этой сфере расширилась и продвинулась в постсоветские страны. В России и других странах СНГ появились покупатели дипломов и званий, имиджа и репутаций, голосов и рукописей, чести и дружбы и т. д. Но все-таки торговля духовными ценностями, достоинством человека (особенно «торговля людьми») не стала и никогда не станет легальным бизнесом, даже в странах классического капитализма. Этому противятся нравственные принципы, нормы религиозной морали, чувство справедливости, эмпатия, совесть – все то, что образует этическую матрицу человеческой культуры и личного мировоззрения, ядром которого выступают убеждения. Но не все так просто. Ультра-либералы, абсолютизируя принцип laissez faire – невмешательства, вольно или невольно дискредитируют традиционную мораль, простые общечеловеческие нормы нравственности, разрушают основы протестантской этики, социальное учение католической церкви, проникают в православие и другие конфессии. В начале ХХ в. Вебер констатировал: «В настоящее время дух аскезы – кто знает, навсегда ли? – ушел из этой мирской оболочки. Во всяком случае, победивший капитализм не нуждается более в подобной опоре»
