Историческая практика подтвердила, что социализм без диктатуры пролетариата удержаться не может. Энгельс писал, что «общенародного государства» быть не может. Если оно общенародное, тогда оно не государство, а если государство — тогда не общенародное, поскольку государство — это машина насилия для проведения политики одного вполне определенного класса.
Но «общенародное государство» появилось в партийной программе, принятой ХХII съездом КПСС.
Историк не должен кому-то верить, его убеждают только факты и аргументы, доказательства, в том числе логические.
Итак, мы получили определение определения.
Например, определение человека. У Гегеля говорится, что определение человека нельзя сводить к его определенности. Например, у каждого человека есть мочка на ушах. Больше нет ни одного животного, у которого была бы мочка на ухе. Можно было дать простое определение: если у животного мочка на ухе, значит, это человек. Но мы знаем, что человек при каких-то обстоятельствах может лишиться мочки, и даже всего уха. И что же, он не человек после этого? У нас не вполне человеком считают только недееспособных по причине психического заболевания.
Гегель писал так: определение человека — это мыслящий разум.
Человек, по Энгельсу, — это животное общественное, трудящееся, говорящее и разумное. Это истинное определение человека
Что является определением, а что лишь определенностью? Характер — определенность, которая есть лишь «бытие-для-иного». Как характер определенность связана с иным или переходит в иное.
Характер — это проявление «в-себе-бытия» вовне. Говорят: у него плохой характер. Но если этот характер вовне никак не проявляется, если это ни в чем не выражается, то, значит, он не плохой. Или говорят: плохой человек. А что он плохого сделал? Ничего. А почему он тогда плохой? Плохой характер — это такое внутреннее, которое выражается вовне.
У каждого нечто есть определение. Оно есть? Есть. А раз оно есть, то, следовательно, каждое определение есть бытие. Какое бытие? Наличное. Определенное наличное бытие.
А свойство или характер есть? Есть. Значит, оно бытие и также определенное наличное бытие и тоже нечто, но качественно иное. Есть определение и характер, переходящие одно в другое, потому что об одной и той же определенности идет речь. Качество, которое есть всебе в простом нечто, и сущностно находится в единстве с другим моментом этого нечто — с в-нем-бытием — это определение. И есть определенность, которая есть лишь бытие-для-иного.
