Рассмотрим теперь «иное» не по отношению к «нечто», а по отношению к самому себе. Иное по отношению к иному есть не иное какого-то нечто, а иное самого себя. А иное самого себя – это иное иного.
Иное иного есть иное. То есть, с одной стороны, оно иное, то есть не такое, каким было, и в то же время оно иное же, то есть осталось иным, каким и было. Но поскольку иное есть нечто, постольку такие же выводы следуют и в отношении нечто.
Какие выводы для нечто можно сделать, анализируя это положение? Всякое нечто есть иное самого себя. При этом, будучи иным самого себя оно остается нечто.
Приведу пример: я послушал лекцию и стал совсем другим человеком. А раз стал другим, так что же теперь мне и паспорт менять? Нет, ведь став другим человеком, я остался тем же самым, потому что иное иного есть иное же. Поглядев на выражение «Иное иного есть иное», мы можем заметить два момента: 1) момент равенства с собой, поскольку иное иного есть иное же и 2) момент неравенства с собой, поскольку иное иного есть иное, не такое.
Но иное — это нечто. Любое нечто есть иное. Какая разница, что брать за нечто, а что за иное? Любое можно брать. Поэтому все, что верно насчет иного, относится и к нечто.
Теперь эти выводы мы можем применять. Например, если читатель это усвоил, он стал умнее. Причем не из-за меня, а из-за себя, поскольку не просто прочитал написанное, а продумал. И стал иным. Но, став иным, он остался самим собой. Иными словами, оставаясь самим собой, читатель становится иным, более развитым, лучше понимающим диалектику.
Обратим внимание на широко распространенную неправильную трактовку известного тезиса Гераклита: «Все течет, все изменяется. Нельзя два раза войти в одну и ту же реку». У Гераклита вроде бы говорится о том, что вы не можете два раза войти в одну и ту же реку. Но только в одну и ту же реку и можно войти два раза, а если вы будете предполагать вхождение каждый раз в разные реки, то глубокий диалектический смысл высказывания Гераклита вообще пропадет – ведь только в одну и ту же реку вы можете войти два раза. В этом же весь смысл, что я, входя в одну и ту же реку, все время вхожу в разные. Как историки мы можем сказать: входя в одну и ту же историческую реку, мы всё время обнаруживаем иное. То есть если мы берем историю одного и того же народа, она все время не такая, и все время та же самая. Это же история живого, изменяющегося народа. История русского народа остается историей русского народа, как бы ни изменялось течение событий.
