А вот насчет фантазии вообще волноваться не приходится. У меня ее всегда было столько, что на пятерых хватит. Даже с избытком. К тому же еще утром, топая за ведьмой по тоннелю, я с тоской вспоминала о некоторых предметах и продуктах родного мира. Например, об обычном растворимом кофе, которое просто обожала моя тетушка и без которого не начиналось ни одно утро. Хотя и называлось это – пить чай. Или о маленьких шоколадках, которые она мне покупала с пенсии и потом выдавала как премию. Или… Ну, вообще-то, много чего сразу припомнилось, но вот шоколада я захотела просто до невозможности.
«Лучше бы и не вспоминала, вряд ли у меня такое получится», – вздохнула с сожалением. Но все же схитрила: прикрыла на миг глаза словно невзначай и живо представила блестящие слиточки, которые ровными рядами ждут своего часа в коробке на полке сельского магазина.
Внезапный грохот заставил меня распахнуть глаза почти сразу, не дав насладиться сладкими мечтами. И первое, что увидела, – бледное лицо отскочившей к стене Сирени и ее начавшие терять окраску руки. И еще Фуссо, стоящего перед ней и загораживающего ведьму, как щитом, поднятым панцирем.
Впрочем, ведьма пришла в себя почти моментально и, насмешливо блеснув в мою сторону необычайными глазами, одним движением ладони успокоила краба.
– Ну и чего же тебе захотелось? – спросила иронично, возвращаясь к застеленному салфеткой камушку. На котором до этого момента стояли кувшинчик из-под допитого крабом молока да миски с хлебом и сыром.
А теперь торчала одним концом вверх какая-то неопрятная доска, из-под нее виднелись углы картонки и стекали во все стороны золотистые плиточки.
Такие знакомые, что я сразу сообразила, откуда они взялись. Но как здесь очутилась эта несуразная доска? Хотя… если посмотреть на нее вот с этой стороны, начинает казаться, что она мне знакома… И довольно хорошо знакома.
А руки уже автоматически развернули фольгу ближайшей плиточки и сунули ее в рот. О! Как я и люблю – миндальная. Бесстрастные глаза краба следили за мной так неотрывно, что то ли от восторга, то ли от потрясения я кивнула ему и подгребла к себе кучку шоколадок.
– Иди сюда, зая, угощать буду. А то кормят одним хлебом, а тебе, может, тоже до посинения сладенького хочется!
И отважно высыпала в жуткую пасть, к которой еще несколько дней назад и за миллион бы не подошла, первую порцию очищенных от оберток плиток. Неизвестно, как устроены органы вкуса у горных крабов, в нашем мире таких нет, да и биология никогда не была моим любимым предметом, но животных я всегда любила, хотя и не отказывалась проводить на них эксперименты.
