[6]В результате разъединения труда материальная и духовная деятельности в обществе выпадают на долю разных его членов. Мышление, умственный труд вообще приобретает характер особой деятельности определенных социальных слоев. Физический труд, соответственно, становится уделом других социальных категорий людей. Классы и социальные группы оказываются привязанными к различным формам человеческой деятельности. «Характерную черту капиталистического способа производства, — писал К. Маркс, — составляет как раз то, что он отрывает друг от друга различные виды труда, а стало быть разъединяет также умственный и физический труд — или те виды труда, в которых преобладает та или другая сторона, — и распределяет их между различными людьми». [7]
Подобное разграничение людей умственного и физического труда по своей роли в обществе и по социальным последствиям глубоко противоречиво.
В определенных исторических условиях оно составляет необходимый способ осуществления прогресса производительных сил и общества в целом. «… Пока человеческий труд, — отмечал Ф. Энгельс, — был еще так малопроизводителен, что давал только ничтожный избыток над необходимыми жизненными средствами, до тех пор рост производительных сил, расширение обмена, развитие государства и права, создание искусства и науки — все это было возможно лишь при помощи усиленного разделения труда, имевшего своей основой крупное разделение труда между массой, занятой простым физическим трудом, и немногими привилегированными, которые руководят работами, занимаются торговлей, государственными делами, а позднее также искусством и наукой». [8]
Однако исторический прогресс, происходивший на основе разделения труда, достигался ценой ограничения сферы деятельности целых классов, одностороннего развития личности. В условиях общественно разделенного труда большие массы людей, занимаясь пожизненно одним видом деятельности, например физическим трудом, лишаются возможности развивать свои умственные способности, что наносит ущерб их интеллектуальному развитию. В классовом обществе разделение труда порождает ненормальную узость развития человека.
Но дело не только в этом. Различия людей, закрепленных за умственным или за физическим трудом, оказываются в конечном счете социальными различиями, которые в классово-антагонистическом обществе приобретают характер враждебной противоположности.
Социальная сущность этой противоположности заключена не в самом факте разделения труда между людьми, а в том, что умственный труд монополизируется господствующим классом и используется им в качестве средства порабощения работников физического труда. Инженерно–технический персонал, всякого рода управляющие предприятиями в капиталистическом обществе подчиняются капиталу и служат ему, хотя сами они являются наемной рабочей силой и подвергаются, в свою очередь, капиталистической эксплуатации. Даже наука, применяемая в капиталистическом производстве и реализуемая в средствах производства, которые принадлежат классу капиталистов, выступает по отношению к рабочему как капитал, как орудие эксплуатации. Что же касается работников государственного аппарата, высших чиновников, являющихся нередко непосредственными представителями класса буржуазии, то их взаимоотношения с трудящимися массами имеют характер открытого социального антагонизма.
