В других произведениях облик города, природа изображены скупо, внимание сосредоточено на тех деталях, приметах, которые создают образ индустриального города, часто непривлекательного. В описаниях почти повторяющиеся эпитеты, краски, в которых очевидна авторская прямая оценка: «темный», «мрачный», «дождливый», «грязный», «хмурый», «затуманенный дымом и дождем». Показательна и архитектура: «землянки», «лачуги», «скопище неказистых вросших в землю домишек». Таким неприглядным картинам, как правило, противостоит мечта о «городе-саде», а с 50-х годов начинается изображение «прославленного города новых домен». Появляются новые, светлые краски, «большие дома», «бульвары», «клумбы», летнее и весенние пейзажи. Самый светлый образ г. Новокузнецка дан в рассказе Г. Немченко «Хоккей в нашем городе» (70-е годы). Широкие проспекты, стадион, светлые пейзажные картины уравновешивают привычный пейзаж из домен и заводских труб.
Наконец, представим одну гипотезу, возможно, и спорную, но имеющую основание.
Многие исследователи знаменитого романа А. Платонова «Чевенгур» (1929 г.) пытаются определить место действия, прообраз Чевенгура. Безусловно, образ этот собирательный, обобщенный, условный страшный символ уничтожения людей и разрушения всего. В одной из последних статей критика Б.Соколова упоминается очерк В. Зазубрина 1925 г. о событиях в Кузнецке 1919 г. в сопоставлении с текстом платоновского романа. Многие детали, эпизоды, картины и, конечно же, общая атмосфера того и другого текста созвучны, иногда прямо совпадают. И в вымышленном Чевенгуре, и в реальном Кузнецке
уничтожена большая часть населения от имени и во имя коммунизма; расправу проводят и в соборе, где осквернили алтарь, а потом разрушили собор; уничтожены, разорены сады, разграблены дома. Вымышленный Чепурный, глава Чевенгурского коммунизма, как и реальный Рогов, готовы «поправить» и Ленина, и Троцкого, и Маркса, хотя ничего у них не читали. И так далее. Все это позволяет предположить, что одним из источников создания образа Чевенгура стал Кузнецк, события в нем в 1919 г., описанные В. Зазубриным. Подтверждает предположение названия - Чевенгур. Исследователи неоднократно рассматривали этимологию слова, находя там разные смыслы, - «лапти», «могила», «могила лаптей» и т.д. Добавим, что фонетически Чевенгур созвучен местным топографическим названиям - Абагур, Бунгур и др., что тоже вызывает определенные ассоциации. Чтобы гипотеза наша подтвердилась, надо установить одно: был ли А. Платонов знаком с очерком В. Зазубрина 1925 г. Это требует дальнейшего исследования.
