В Меловых горах и на Болотах никто не жил, и только по ночам поднимались из них туманы, среди которых бродили злые духи — они насылали на людей болезни и запускали им в кости колотящий огонь. И даже в жаркий летний полдень здесь всегда был запах сырости и гниения, так как прилив, дважды в день омывающий Болота на взморье, не проникал сюда через горы. Охотники тем не менее посещали эти места, чтобы пострелять диких птиц и бобра.
Дрэм тоже направился к Болотам и, укрывшись в ивняке на берегу одного из мелководных водоемов, стал ждать.
Его пробирала дрожь от холода и волнения и перехватывало дыхание при мысли о том, что теперь все зависит именно от этой сегодняшней охоты. Полоса янтарного света на востоке зазолотилась, и вода кругом подхватила золото, засверкала, задвигалась, пробуждая к жизни Болота, — в мир снова возвращались свет и краски. Вдруг какая–то темная птица, почти как крыса, выскочила из–под бледных корней камыша у ног Дрэма, остановилась в нерешительности, словно раздумывая, не повернуть ли обратно, затем быстро побежала к соседним кустам. Водяной пастушок! Дрэм знал, что вслед за ним должны зашевелиться и другие обитатели Болот. Теперь уже недолго ждать, совсем недолго. Он присел ниже, отведя ногу назад. Рука судорожно сдавила древко копья. Чтобы ослабить напряжение, он разжал пальцы — ладонь была мокрая и липкая от пота. Он лихорадочно пытался вспомнить все, что знал, все, что ему говорили о том, как лучше метать копье, все, чему он выучился на собственном опыте. Облизнув нижнюю губу, он снова застыл в ожидании.
Он был сейчас как туго натянутая тетива и поэтому едва удержался на ногах, когда через минуту справа от него из камышей выпорхнул дикий селезень. Сделав усилие, он взял себя в руки и бросил копье — оно полетело с легким звоном и отсекло птице кончик крыла. В первую минуту Дрэм решил, что попал в цель, но копье упало в камыши, а селезень взлетел вверх, оглашая тревожным криком утренние небеса. И тут Болото пришло в движение — со всех сторон послышалось испуганное, негодующее хлопанье крыльев.
Через некоторое время снова воцарился пикой, и Дрэм ясно различал перекликающиеся вдали голоса диких уток, кроншнепов и куликов. Но Болото теперь безмолвствовало — пустое Болото под солнечным пустым небом.
Дрэм в досаде ударил со всего размаха кулаком по стволу ивы, но ничего при этом не изменилось: вокруг было по–прежнему тихо и только саднили ушибленные костяшки пальцев. Едва сдерживая слезы бессильной ярости, он выскользнул из своего укрытия и принялся искать в камышах копье. Он довольно долго ползал в зарослях, так как злость и обида мешали ему сосредоточиться. Наконец, найдя копье, он снова укрылся в ивняке. Но птицы не возвращались, он слышал, как они перекликаются в отдалении. Солнце поднялось уже достаточно высоко и ровный свет струился по всему Болоту, когда он понял, что ждать бесполезно.
