— Ну да! Сама-то, я смотрю, на сокурсников не кидаешься!
У меня вмиг изменилось настроение и появилась смущенная улыбка:
— А, кстати об этом…
В аудиторию мы вошли под руку — в смысле, Триш висела на моей руке, заглядывала в глаза и отчаянно повизгивала:
— Как же это ми-и-ило! Ведь ты в него с первого взгляда втюрилась! А Эрк такой… а-а-а-а! Получается, что он тоже с первого взгляда? Но просто неправильно тебя понял? Я б сама в него с первого взгляда, но ты опередила! Неужели вот так и призналась, а он что? Ну, повтори еще раз, Дая! Что ты как робот? А какое у него при этом было лицо? А ты сильно покраснела или смотрела грозно, как сейчас? А когда вы идете на первое свидание? А можно мы с Одиром с вами? Мы не будем мешать — просто со стороны очень хочется глянуть! Интересно, он подарит тебе дорогущие украшения или новый видеослайдер? Дая! Ты хоть раз задумывалась о том, сколько у него денег?! Может, сразу частный транспортник? Представь только, мы с тобой, вдвоем, по ночной столице… меж огней! Красотища!
— А как же Эрк? — успела я поймать паузу. — Эрка-то возьмем?
— Тогда ему надо дарить трехместный транспортник, — сокрушалась Триш. — А иначе ему придется ждать нас на стоянке, пока мы с тобой, вдвоем…
Я совсем не злилась — это была настоящая Триш, известная мне с давних пор. И если раньше меня подобное не злило, то с чего бы вдруг теперь? Но и отвечать я не собиралась, просто качала головой и всеми силами старалась не расхохотаться. Потому что мне самой хотелось визжать от счастья. Как жаль, что у меня нет эмоциональности подруги.
Одир, конечно, наше перевозбужденное состояние заметил — глянул внимательно, но, убедившись, что восторги Триш совсем не напоминают ужас, махнул приветственно рукой и остался на своем месте, подальше от остальных. Я надеялась, что до обеденного перерыва подруга угомонится и в столовой Одиру будет обо всем рассказывать, не до такой степени захлебываясь эмоциями. Ведь в столовой можно встретить и Эрка… Пусть Эрк не услышит эту историю в ее дичайшей интерпретации.
Одногруппники на мое появление отреагировали дружными поздравлениями. Со всех сторон окружили, чтобы хлопнуть по плечу. После возвращения Триш и Одира остальные, судя по всему, стали еще больше напряжены, к тому же им никто толком не объяснил ситуацию. Я тоже на вопросы не отвечала — повторяла, что подписала согласие на неразглашение. Но факт, что полиция не имеет к моей персоне никаких вопросов, стоит перед ними. Даже те, кому я якобы продавала диоды, хоть происходящего толком не понимали, но могли догадаться. Однако вслух ничего не сказали — зачем им при всех озвучивать собственные преступления?
