— Не похоже, что вы тут переживаниями обо мне занимались!
Триш оторвала от моего плеча зареванное лицо и улыбнулась блаженной улыбкой — надеюсь, ее блаженство было связано именно с моим освобождением, а не с другими удовольствиями:
— Дая, Дая моя милая, да я места себе не находила! Ни спать, ни есть… Эрк убедил нас, что лучше согласиться с твоим заявлением. Мол, там мы тебе все равно не поможем, а намного легче пытаться вытащить одного, чем троих! Нас-то отпустили, но я места себе не находила, чуть с ума не сошла!
— И поэтому разделась? — уточнила я с вырывающейся улыбкой.
— А… — она будто только что вспомнила, в каком виде пребывает. — Ты об этом? Да ничего подобного! Одир сказал, что поможет расслабиться — безо всяких диодов и психотропов. А то ведь у меня натуральный нервный срыв был…
Она тут же запахнула простынь и рванула в ванную — похоже, там оставила одежду. Одир недовольно вздохнул:
— И помог бы… явись ты на полчаса позже.
Себе бы он помог! Но я только рукой махнула, не имея сил спорить. Плюхнулась на кровать, где недавно находилась Триш, посмотрела на оборотня. Он по-прежнему сидел на полу, но выглядел серьезным:
— Как тебя выпустили? Или все-таки Эрк позвонил отцу сегодня? Но я, честно говоря, совсем не верил в этот вариант… Ставили на видеозаписи с камер, которые ректор переслал полицейским. Мы сами этого потребовали, Триш буквально умоляла его согласиться. Конечно, на записях мог попасться твой двойник, но тебя закопать глубже уже было невозможно, так что мы ставили на шанс, что полиция просмотрит все — и убедится, что ты зачем-то выходила с территории и тут же на нее заходила, причем наверняка с другого входа.
Вот ему я улыбнулась благодарно. Друзья хоть что-то пытались сделать ради моего спасения. Но вынуждена была соврать:
— Уверена, что меня отпустили именно из-за этих записей. Спасибо вам.
Наверняка записи полиция даже не открывала, но я не могла сказать правду — к тому же и Триш теперь стояла рядом, поправляя майку.
Одир приподнялся, обнял меня крепко и похлопал по спине:
— Я очень рад, что все разрешилось. Действительно рад.
Я и не сомневалась. Но когда его хлопки переросли в нежные поглаживания, вскрикнула:
— Одир!
Он сразу разжал объятия и отстранился. Заметил только с легкой иронией:
— Прости. Просто соскучился.
Несмотря на то, что была глубокая ночь, я решила позвонить Эрку. Уж не знаю, насколько волновался он, но если хотя бы в десять раз меньше, чем Триш, то это уже слишком сильно. Выпроводила ракшаса из нашего корпуса, а на обратном пути свернула в коридор, который соединял жилые сектора — подальше от любопытных ушей.
