Рисса намек поняла, но сильно удивилась:
— Мик же телохранитель! Неужели он тоже считается?
Вместо меня ответила незаменимая Триш:
— А с какой стати ему не считаться? Если Мик будет, то и Одира возьмем! Он тоже, вроде как, не считается!
Одир не тянул с возмущением:
— Ну, приехали! И меня в табуретки записали. Я не против к вам присоединиться, девочки, а там я уже всем троим быстро напомню, считаюсь я мужчиной или нет!
— Ну да, — расстроилась Триш. — И нам только Эрка не хватит, чтобы собрать всю компанию…
Рисса вздохнула и приняла единственно верное решение:
— Вот уж нет! Никаких парней! Женская компания будет исключительно женской! Где встречаемся?
И тут Тай вмешался — я аж вздрогнула от неожиданности:
— Встречаетесь вы в твоем квадрате, Рисса. Я останусь снаружи.
— Почему именно в квадрате? — Триш была недовольна. — Я мне больше нравится идея тихого кафе. Может, мы так успешно реабилитируемся, что решим завязать новые знакомства?
Рисса захихикала, но Тай отрезал:
— Нет. Если без меня, то только в квадрате. Рисса, я отвечаю за тебя головой, не забыла?
Она безнадежно развела руками — мол, спорить бессмысленно. Сразу видно, что с пеленок приучена к такой охране. Ладно, пусть так. Хотя меня теперь не оставляла мысль, что в квадрате Риссы он мог оставить прослушивающие жучки. Но с этим будем уже по ходу дела разбираться.
Когда шли в столовую, Тай отстал от остальных. Отстала и я, раз уж сероглазому крокодилу хочется что-то сказать. Голос его был очень тихим:
— Сначала я принял за игру. Но чувствую, насколько ты расстроена. То есть не врешь — вы расстались. Или ты сама в это веришь. Отличный ход, Дая.
— Пришлось, — признала я его очередную победу. — Тай, сейчас я не представляю никакой ценности для Эрка, можешь отпустить меня. Теперь нельзя будет его контролировать через меня, а значит, и меня контролировать незачем.
— Называй меня Мик, не путайся. Хотя… у меня внутри все сжимается, когда ты произносишь мое настоящее имя. Но я отпущу. Удостоверюсь в течение какого-то времени и разорву связь. Ты действительно сделала себя бесполезной.
— Жду не дождусь!
— Я тоже, честно. Даже не представляешь, как связь мучает. Я соображаю все хуже.
— Я рада, что ты мучаешься, Мик!
Но он в ответ только усмехнулся:
— Сейчас твоя боль — моя боль, Дая. Соответственно, твоя радость — моя радость. Радуйся еще сильнее, и тогда я смогу продержаться дольше.
Я прибавила шага.
Мы заняли один столик, как в последнее время и бывало. Подруги обсуждали предстоящий девичник, Одир требовал адрес и подшучивал, что ему обязательно стоит туда явиться ближе к ночи. Посмотреть, в порядке ли мы. Сначала по очереди посмотрит, а потом может сразу со всеми — так лучше видно. В этом, дескать, его ракшасская честь. Все, кроме Тая, смеялись, но мигом осеклись, когда в столовую вошел Эрк. Он и не посмотрел в нашу сторону, занял свободный столик — даже не со своими одногруппниками. Похоже, настроение у него еще хуже, чем я предполагала.
