Военные походы Келешбея в Мегрелию и Имеретию. Владетель Абхазии неоднократно вторгался в пределы соседней Мегрелии и Имеретии, а его войска доходили до Кутаиси. На левом берегу Ингура, в самом устье реки, он закрепил за собой крепость Анаклию. В 1802 г. Келешбей выставил 20-тысячное войско с 3 пушками против владетеля Мегрелии Григория Дадиани и взял в аманаты (заложники) его сына – наследника Левана. Положение Григория Дадиани, бессильного сдержать натиск царя Имеретии Соломона II, с одной стороны, и абхазского владетеля Келешбея, с другой стороны, вынудило первым в Западной Грузии прибегнуть к военной помощи России и вступить под её покровительство в декабре 1803 года.
С этого момента Мегрелия оказывается на острие российской политики. Однако слабовольный Григорий Дадиани не годился на эту роль, и царские власти и военное командование всё большее внимание обращают на его молодую, энергичную и властолюбивую жену Нину.
Нина Дадиани, генерал Рыкгоф и крепость Анаклия.24 октября 1804 г. Григорий Дадиани неожиданно умирает. По свидетельству католического священника Николая, владетель Мегрелии был отравлен жареной курицей, заправленной ядом, а когда почувствовал себя плохо, ему принесли пилюли, наполненные опиумом. Патер Николай сообщает, что всё это было сделано княгиней Ниной Дадиани.
Тогда же резко осложнились отношения между Россией и Абхазией, так как сын отравленного владетеля Мегрелии находился в заложниках у Келешбея. Царские власти потребовали немедленной выдачи Левана Дадиани и на дерзкий отказ Келешбея ответили военной операцией: в марте 1805 г. русский генерал Рыкгоф отбил у него крепость Анаклию. В результате долгих переговоров абхазский владетель вернул 2 апреля 1805 г. заложника Левана, ставшего формальным владетелем, в то время как действительной правительницей Мегрелии вплоть до совершеннолетия Левана была его мать Нина Дадиани. В ответ Абхазский владетель вновь заполучил стратегически важную крепость Анаклию в устье Ингура.
Келешбей в немилости у России.В этот же период Келешбей пытается наладить внешнеполитические связи с наполеоновской Францией и даже ведет переписку с ее знаменитым министром иностранных дел Талейраном.
В разразившейся русско-турецкой войне 1806–1812 гг. царизм попытался использовать Келешбея в своих интересах, тем более, что русские сомневались в искренности Келешбея, когда он просился в Россию. Один из высших сановников Петербурга в июне 1806 г. писал: «Нужно удостовериться, сколь чистосердечна преданность Келешбея к России».
