Их костюм — простая красная туника без рукавов, заканчивающаяся выше колен. Я наблюдала эти сотни красных маков, колеблющихся на ветру. В другие моменты, стремительно двигавшиеся друг за другом, они воспринимались как отряд юных воинов или амазонок, готовых к битве за идеалы нового мира. Но самое лучшее — это энтузиазм и радость самих детей. Как им самим нравилось бросаться сердцем и душой в эти прекрасные движения; и когда песня добавлялась к танцу, казалось, что все их существо поднималось в экзальтации от полного и радостного ритма юности».
* * *
Создавалось ощущение, что особняк на Пречистенке живет вместе со своей хозяйкой сразу двумя жизнями. Одна — это свет и чистота, радостные дети в красных туниках, идеалы нового мира. А другая — грязь и мерзость, пьяный, грубый Есенин со своими бездарными приятелями-прихлебателями, теплое шампанское вместо воды, грубый мат вперемешку с французскими фразочками.
Но это была все же одна жизнь. И ничему тут удивляться не приходится.
Главный дом усадьбы Бибикова (Пречистенка, 17) построен в конце XVIII века.
Домовладение №17 по Пречистенке — одно из интереснейших в Москве. Вышло так, что множество событий московской, да и всероссийской истории спроецировалось именно на него.
В начале девятнадцатого века этой усадьбой владел весьма известный тогда генерал Гавриил Бибиков, отец декабриста Ильи Бибикова. Бибиков-старший славился как меломан и постоянно проводил в своем новом дворце весьма популярные в городе музыкальные вечера. Бытописатель Андрей Болотов о нем упоминал в таких словах: «В особливости щеголял музыкою генерал Гаврило Ильич Бибиков».
Увлечение Бибикова перешло и к его крепостным. Один из них, простой мужик Данилка вошел в историю как Даниил Никитич Кашин, композитор, пианист и дирижер, а также собиратель устного народного фольклора. Газеты писали о Кашине: «Он подслушивал их (русские народные песни — А.М.) и у ямщиков на большой дороге, и у русского ямщика в поле, узнавал их в голосе Сандуновой».
А Сергей Глинка говорил о Данииле Никитиче: «Он душою выражал звуки родные».
Проживал же Кашин здесь, в усадьбе на Пречистенке.
После Бибикова во дворце обосновался секретарь голландского посольства Х. Ф. Сольдейн. Впрочем, гораздо большей популярностью в московском высшем свете пользовалась его супруга, Вера Яковлевна. Ее хорошая знакомая, В. Вяземская, сообщала: «Это очень умная женщина, немножко слишком ученая, потому что она знает по-гречески и по-латыни, но у нее нет ни малейшего оттенка педантизма, и я уже легче дышу, когда я около нее: она меня поймет; она веселая, живая, игривая, прекрасная мать… очень хорошая хозяйка; несмотря на это, следит за тем, что делается в Европе, читает все, что появляется, получает газеты, обожает литературу, иностранную более нашей, говорит по-французски, по-английски, по-немецки и пр.».
