Все равно, - возразил Иов. - Я храню верность не для того, чтобы творить добро, но для того, чтобы сохранить верность. Тут средство и цель тождественны.
Сатана, грустно усмехаясь, подслушал эту беседу и возвратился в бар, где его ожидал Иегова, сияющий от радости.
Вот видишь, вот видишь, - восклицал он, размахивая руками. - Ты все мудрствуешь, философствуешь, а простой человек лучше тебя знает, что ему делать, и не слушает твоей глупой болтовни.
Кажется, я проиграл пари, - спокойно сказал Сатана. - Но твоя победа - весьма сомнительной пробы. Это явствует из трех обстоятельств.
Во-первых, она не опровергает моей доктрины, ведь я оговорился, что бывают редкие исключения, когда люди сохраняют верность ради самого принципа верности. Но мой рационализм подсказывает, что мало указать на исключения, нужно объяснить их происхождение. Обычно люди ведут себя иррационально, и ты должен знать об этом, раз ты сам их так сконструировал. Однако, их поведение подчиняется определенным законам, и в большинстве случаев, его можно предвидеть. Люди реагируют на события в соответствии с потребностями своего тела. Условимся, что такое поведение, адекватное жизненной ситуации, мы как раз и будем называть рациональным (хотя термин, конечно, неточный). Признаю, что в случае с Иовом я переоценил рациональность человеческого поведения. Иов оказался более неразумным, чем я думал, и благодаря неразумию, одержал свою жалкую победу. Иов уверовал в железную силу верности и решил сохранить верность прежнему благодетелю даже тогда, когда тот превратился в палача. На мой взгляд, это предел крайне иррационального поведения. Однако, мое знание света предвидит такую возможность. Я допустил ошибку в данном единичном случае, но это не изменяет моей картины мира.
Во-вторых, я получил некоторое удовлетворение: вместо Иова я заполучил его жену, которая, так ты знаешь, обрушила на тебя лавину недостойных богохульств. Во всяком случае, одну душу я у тебя выиграл.
В-третьих, ты не выполнил условий соглашения, поскольку тайно помогал своему слуге проявить терпение и сохранить добродетель.
Как это? - крикнул Иегова. - Я помогал?
Разумеется, - сказал Сатана. - Не признавая этого, ты впадаешь в ересь пелагианства или молинизма, а это, как известно, моя область. С точки зрения богословия, без твоего участия добродетель невозможна. И даже если тебя не убеждает в этом весьма сомнительный трактат св. Августина «О свободной воле», то сними с полки постановления Тридентского собора, прочти раздел De justificatione и убедись в моей правоте.
