«Дело«…в свете теперешних событий это слово ассоциируется далеко не с информацией о воспитаннике. Вот! Уже даже мышление стало как у преступницы!
— Это что, моя карточка?! — вновь слишком громко воскликнул братец, когда нужная папка оказалась у меня в руках.
Я только отмахнулась и принялась лихорадочно переворачивать страницы. Их было всего три, и информация, как в случае со мной, являлась крайне скудной. Отыскав графу «о родителях», я впилась в неё жадным взглядом и в следующее мгновение осознала, что всё-таки здесь есть кое-что интересное.
— В ночь на двадцать третье февраля покинули Тамаринд, — прочитала, едва шевеля губами. — В последний раз прошли контроль в Сильдере.
Сильдер…кажется, один из городков столичной области.
— Да что ты там всё вынюхиваешь? — на этот раз гораздо тише спросил Эрик, пытаясь заглянуть в папку. — Я тоже хочу почитать!
Только я открыла рот, намереваясь ответить, как в коридоре раздались приближающиеся шаги. Мы переглянулись и, не сговариваясь, стали судорожно складывать папки на место. Одна упала, и листы рассыпались по полу. Пытаясь их собрать, мы с братом двигались просто с поразительной скоростью.
Когда последний листок занял своё место, а дверная ручка опустилась вниз, я пихнула Эрика в спину:
— Под стол!
Едва шмыгнула следом за ним, как вошла директриса. Замерев, я неотрывно наблюдала за тем, как чёрные сапожки делают несколько шагов, после чего останавливаются прямо у стола. Возникло ощущение, что госпожа Ниаль обводит кабинет внимательным взглядом.
— Странно, я, кажется, запирала… — послышалось её негромкое бормотание.
В следующее мгновение сапожки снова двинулись с места, и их обладательница прошла вглубь комнаты. Раздался щелчок замка, а поле наступила тишина: из этого я сделала вывод, что директриса осматривает содержимое закрытой секции.
Молилась лишь о том, чтобы мы остались незамеченными. Даже представлять не хотелось, что будет в случае, если госпожа Ниаль нас обнаружит. И аванса у высших сил не попросишь — и так три добрых дела им задолжала…
В этот момент я отчётливо чувствовала две вещи: первое — напряжение находящегося рядом Эрика, и второе — присутствие директрисы. Казалось, воздух натянулся и дребезжал, дразня и без того расшалившиеся нервы. Сердце уже давно жило своей собственной жизнью, и мне невольно подумалось, что если бы не крепкое здоровье — давно свалилась бы с сердечным приступом.
Уходить госпожа Ниаль не торопилась. За вновь повторившимся щелчком замка последовал скрип половиц, а затем — кресла. Осознав, что она села за стол, я испытала настоящий ужас, перемешанный с невероятным облегчением. Какой бы странной не была комбинация таких эмоций, в душе взыграли именно они. Хорошо, что мы с братом залезли под другой стол. А что ещё лучше, директриса зажгла лишь настольную лампу, и в кабинете царил полумрак. Меня даже несколько удивило собственное везение. Было бы логично, если бы госпожа Ниаль внимательно осмотрела кабинет после того, как обнаружила, что он не заперт.
