— Ирена, какое сегодня число? — спросил он строгим голосом.
— Двадцать девятое июня, — насмешливо глядя ему прямо в глаза, произнесла Ирена.
— У тебя же должен быть показ! Что ты делаешь тут? Почему ты не в Милане? Что случилось?
Свенцицкая посмотрела на часы. Вероятно, как раз сейчас ее модели готовятся к дефиле.
— Нет уж, позволь мне узнать у тебя, что случилось, — по-прежнему холодно произнесла она, — Пройдем-ка к тебе в кабинет.
Вознесенский, семеня, следовал за Иреной, уже предчувствуя недоброе, но все еще надеясь, что все обойдется.
Как только за Станиславом захлопнулась дубовая дверь, Ирена что было силы влепила ему звонкую пощечину, потом еще одну. Станислав вскинул руки, пытаясь защититься.
— Что ты себе позволяешь, Ирена! — неубедительно возмутился он.
Свенцицкая удивленно вскинула брови. Она была прекрасной актрисой, и это явно был ее день.
— Это что ты себе позволяешь, скотина! Решил от меня потихоньку отделаться?
— Да ты что, с чего ты это вообще взяла, такую ерунду говоришь! Ты разве забыла, что мы с тобой… уже столько лет…
— Так, значит, ничего нет?
Станислав съежился, как побитая собака. Ирена знала его как облупленного. Могла предвидеть любое его действие. Он терпеть не мог выяснения отношений. Стоило на него прикрикнуть, разбить тарелку или завизжать погромче, как у него тут же подскакивало давление, он краснел, бледнел и готов был немедленно исполнить все, о чем его просят.
— Что ты имеешь в виду? — тихо и виновато спросил Вознесенский. У него кружилась голова. Он никак не мог привыкнуть к коротким рыжим волосам Свенцицкой. Хотелось одного: чтобы все это поскорее закончилось.
Ирена уверенной походкой подошла к креслу руководителя и, опустившись в него, снова закурила. Пепел она стряхивала прямо на бумаги Вознесенского. Тот морщился от каждого ее движения как от боли.
— Дома у тебя живут какие-то бляди, мне звонят с твоей работы и пересказывают в красках все, что происходит в твоей личной жизни… Как же так, дорогой? Или в твоей жизни что-то изменилось, а я просто еще не знаю об этом?
— Да. То есть нет! Нет, конечно… Ну не говори так, я тебе все объясню, — засуетился Станислав, — Лера — это совсем другое…
— Ах, Лера!..
Вознесенский понял, что выдал себя с головой и покраснел, как первоклассник. По его реакции Ирена поняла, что ничего на самом деле не изменилось.
— А где я могу застать эту прекрасную Леру, чтобы пообщаться с ней? Я смотрю, она не сидит на рабочем месте… У нее что, выходной?
