Все вылезли. Алик окинул свою ораву зорким взглядом. Набралось человек двадцать пять, из них семь телок... Нормально, для одного сойдет...Для двух тоже...
- Эге! - крикнул Женя, обнимая за талию Алису. - Еще кто-то валит. Да на такой скорости, офонарел, что ли?
Алик вышел и встал посередине дороги. Поднял руку.
- Поаккуратней, - предупредил Женя. - Гонит с такой скоростью.
- Да это Гораховский на своей сраной "девятке", - усмехнулся Алик. Откуда он взялся? Он же должен быть в городе Варшаве по своим коммерческим делам.
Но машина продолжала мчаться прямо на него.
- Ослеп он, что ли? - крикнул Алик и в последний момент прыгнул из-под колес. - Вот мудак-то...
- Точно, Гораховского машина, - произнес озадаченный Женя. - Его номер, четыре семерки. - Неужели он нас не заметил?
- Не мог не заметить, - проговорил Алик, задумываясь о чем-то. - Мне показалось, что за рулем...
- Что за рулем? - заволновался Женя.
- Да ничего, спросонья показалось. Пошли, нечего время терять. Пистолеты сняли с предохранителей и вперед!
Пошли в темноту по лесной дороге. Все были довольно оживлены, один лишь лидер после того, как увидел вишневую "девятку" Гораховского, примолк и приуныл. Никак не мог избавиться от видения, которое мелькнуло на миг в машине перед его глазами.
- Куда дальше-то? - спросил Женя.
- Вперед, вперед... Однако, что-то он дорогу плохо объяснил...Боюсь, что заблудимся в темноте... Подождать утра, что ли? - неуверенным голосом произнес Алик.
- Да ты что?! Затеял всю эту заваруху, а теперь назад? Нет уж...
- Да кто говорит, назад? - взвизгнул Алик. - Никто и не говорит, что назад... Ты что, меня за труса считаешь, Жендук? Выбирай выражения, чувак!
Женя промолчал, покосился на набычившегося Баню в кожаной куртке на меху и в маленькой кепочке, надвинутой на глаза.
- Хотите заблудиться впотьмах, так пошли, - нервно хохотнул Алик. Вот уж чего ему вовсе не хотелось, так прослыть перед этой оравой трусом.
И компания со смехом и гиканьем двинулась вперед по лесной дороге...
... И никто из них не знал, что километрах в трех от этой дороги, на уютной лесной полянке стоял с портфелем, полным денег, насквозь промерзший и насмерть перепуганный и взволнованный Олег Николаевич Савченко. Он то садился в свой "Жигуленок", включал печку, но ему совершенно не сиделось на месте, и он снова выскакивал в холодную тьму и мерил шагами лесную поляну.
"Черт меня дернул заработать эти деньги", - бормотал он, куря сигарету за сигаретой. - "В наше время, без денег плохо, а с деньгами ещё хуже... Воровская, бандитская страна, будь она проклята! Ладно, ещё останутся, возьму Катерину, детей, и продерну на Запад...Обоснуюсь где-нибудь, в Чехии или в Германии... Не могу здесь больше...И что они не едут, черт побери? Уже двадцать минут прошло с назначенного времени... А, вздрогнул он. - Вот, кажется, наконец, и они..."
