Когда сын его стал водами, Праджапати пожелал[14]. «Пусть стану я всеми вещами в этом мире».
Жертва отправляется в огонь. Следовательно, Агни (огонь) — это тот, кто «съедает» ее. Здесь это Сома.
Санскритское sri — это одновременно великолепие, богатство, вспышка света, слава, процветание.
Север, который находился слева от богов или наверху, в зависимости от их ориентации, не назван.
Супруга жертвователя участвует с полным правом в жертвоприношении и разделяет блага со своим мужем.
Человек — аналог жертвы.
Свойства — (санскр prana) обычно означает дыхание, но часто рассматривается как божество, жизненная сила.
Изъятая предварительно часть не бросается в огонь, а сохраняется участниками жертвоприношения для поедания вместе с богами которым посвящена жертва.
Сначала не было ничего живого, кроме первочеловека, тысячеглазого, тысячеголового, тысяченогого исполина Пуруши. Родился он от Вирадж[16], которая от него родилась, и разлегся, прикрыв сушу своим необозримым туловищем спереди и сзади, не оставив на ней ни клочка пустого пространства и возвышаясь над ее поверхностью на десять пальцев. Ведь Пуруша — это вселенная, которая была и которая будет. Таково его величие.
Четверть его — все существа, три четверти, какими он взошел вверх, — бессмертие на небе.
Подступили к Пуруше боги, бросили его, как жертвенное животное, на солому, облили маслом, обложили дровами. Из этой жертвы, расчлененной на части, родились гимны и напевы, из нее кони родились и им подобные с двумя рядами зубов, быки родились из нее, а также козы и овцы Его рот стал брахманом[17], руки сделались раджанья, бедра — вайшьей, из ног родился шудра. Луна возникла из его души, из глаза — солнце, из уст — Индра и Агни, из дыханья — ветер, из пупа[18] — воздушное пространство, из головы — небо, из ног — земля, стороны света — из уха.
Так из первочеловека возникли миры.
Возвращаются ветры на круги своя,
По своим же следам идет Праджапати —
Ведь великая Рита не знает изъятий,
И в объятиях Неба ликует Земля
И рождаются боги от Неба-отца,
И от жара любви испаряется влага,
Возвращаясь с небес благотворною Гангой,
Чтобы страстью своей ослепить мудреца,
Чтобы разумом не был наш мир обделен,
Как враждой и любовью — такой же взаимной,
Чтоб одни откровенья, рожденные гимном,
Неизменно пылали во мраке времен
Праджапати[19] в сотворенном им мире был одинок, как перст. И подумал он — «Как мне себя продолжить?» Напрягшись, Праджапати воспламенил свой дух и породил из своего рта Агни
