На Полещука и Лену Воропаеву был объявлен всероссийский розыск. Трое мужчин, погибших при взрыве автомашины "Волга" так и остались неопознанными.
Сын владельца домика в Жучках Юрков категорически отказался от знакомства с Полещуком и Леной Воропаевой. Почему похищенных держали именно в его доме, объяснить не мог.
Разоренный и морально уничтоженный Кирилл Воропаев лег в больницу в психоневрологическое отделение. Вика переехала к дедушке с бабушкой на Фрунзенскую набережную.
А следователь Николаев взялся за новое дело...
... - Интересно, - покачал головой Гришка. - Как в детективном романе... Только одного не пойму, причем здесь гибель моего отца?
- Не зная этой предыстории, Григорий, трудно будет понять дальнейшее... Слишком уж много людей тут замешано... Такое придумали, чтобы обмануть друг друга, вообразить трудно... Трупы, трупы, трупы...И виновных, и невинных... А разгадали всю их кровавую игру твой отец и я, только слишком поздно разгадали, очень уж хитро они все придумали... Пошли, сядем вон на ту скамеечку под платанами, и я расскажу тебе, что было дальше...
2.
... Итак, Нина Владимировна Остерман взяла внучку к себе...А потом они поехали на дачу в Жуковку. И тут-то ей припомнилась история многолетней давности... Ее покойный отец...
Кирилл, замученный звонками кредиторов, сказал матери, что собирается продать квартиру на Тверской, и иного выхода расплатиться с долгами у него нет... Для неё же продажа квартиры была идеей совершенно неприемлемой. Квартиру на Тверской все очень любили. С ней было связано столько дорогих воспоминаний, и радостных, и печальных. Ее дали Владимиру Владимировичу Остерману, знаменитому хирургу, академику Медицинской Академии ещё в 1940 году. Они туда переехали, когда Нине было семь лет, здесь, через полгода после переезда умерла её мать Мария Александровна, которая была младше мужа на двенадцать лет. Она умерла ночью, от сердечного приступа, не выдержав переживаний по поводу ареста сына Кирилла. Кирилл был арестован в 1939 году ещё когда они жили в Ленинграде, и только долгие годы спустя Нина и отец узнали, что он был расстрелян тогда же, в 1939 году. Тогда это называлось "десять лет без права переписки." Мать же этого не узнала никогда. И в то же время именно она это знала ещё тогда - материнское сердце не обманешь... Кирилл был старше Нины на восемнадцать лет, он был военным моряком, капитан-лейтенантом.
Перипетии человеческих судеб причудливо переплетены с изуверской политикой. Судьбами как марионетками управлял кукловод. В 1939-м году арестован, а потом, как выяснилось - расстрелян сын, а в 1940-м отец избран академиком, удостоен Сталинской премии, переведен в Москву, облагодетельствован огромной квартирой, дачей, машиной. И никогда никем не тронут, несмотря на невыдержанность в высказываниях, от которых холодели те, кто это слышали. Даже слышать такое было преступлением, за которое можно было поплатиться жизнью. А отец скончался в 1968-м году в возрасте восьмидесяти пяти лет. Но ареста ждал постоянно, каждый день, по крайней мере, в течение пятнадцати лет. Так и жил, так и оперировал, и ел, и спал, и шутил... Крепок оказался, а мать не выдержала и года после ареста Кирилла.
