Все трое рассмеялись.
— Хорошо, спасибо, — сказал Астахов. — Ну что, Антон, я надеюсь, с твоей помощью эта заправка станет самой прибыльной.
— Да, отец, я постараюсь. По крайней мере, не буду обманывать тебя, как предыдущий управляющий.
— Да, а ведь я ему верил…
— Доверяй, но проверяй, как говорится. Вот я и проверил…
— Ну, молодец, молодец. Просто боюсь тебя захвалить. Одним словом, после истории с кладбищем полностью себя реабилитировал.
Тамара опять улыбнулась. Но далось ей это совсем непросто. То, что Антон выкарабкался (и, судя по всему, совсем не пьет), конечно же, хорошо. Но то, что сделал он это за счет Игоря, было очень обидно.!
И вдруг Астахов выдал то, чего никто не ожидал:
— А теперь надо дать шанс Максиму.
Ну сказанул… Тамара и Антон онемели.
— Зачем? — слегка прокашлявшись, спросила Тамара.
— Потому что я хочу его вернуть.
— По-моему, мы со своими делами можем справляться самостоятельно, без Максима, — заметила Тамара.
— Конечно, можем. Но… Видишь ли, мне кажется, это несправедливо по отношению к Максиму. Провинились оба. И нужно обоим дать равные шансы исправить ошибки.
— Ты хочешь сказать, что он опять будет мной командовать? — уточнил Антон.
— Координировать, — поправил его Астахов. — Я Думаю, это пойдет на пользу. Нашему делу. Бизнесу, так сказать…
— Ну, ты знаешь, — обиженно начал Антон. — Я с-вое прощение честно заслужил. А он?
— Сынок, ты что, не хочешь работать с Максимом? Вы же были друзьями, — сказал Астахов, ударяя на слове "друзьями".
— Мы были друзьями… — ответил Антон, ударяя на "были".
— Ну ладно, — засобирался Астахов. — Антон, поехали в офис, я покажу тебе несколько бизнес-схем… Тамара, ты с нами?
— Нет, я останусь. У меня тут еще дела… Нужно несколько документов глянуть, может быть, ксерокопии снять.
Когда Астахов с сыном подошли к машине, Игорь как раз заканчивал ее заправку. Антон не отказал себе в удовольствии общения с подчиненным. Сказал Игорю несколько хвалебных слов (мол, отлично заправил, и бензин замечательный).
Хотел уже уйти. Но потом, вспомнив о чем-то важном, хлопнул себя по лбу, и засунул в верхний карман Игорева комбинезона свернутую десятирублевую купюру.
Как только машина скрылась за поворотом, Игорь вытащил десятирублевку, со злостью порвал ее на мелкие кусочки, бросил на асфальт и топтал минут пять.
Потом немного успокоился. На душе было гадко, как будто кошки скреблись.
Ну хорошо этот сосунок его подставил — понятно, сам виноват, погорел.
